Сделай доброе дело - помоги Злу победить! // Душитель свободы и демократии// EVIL IS GOOD
осторожно, кровавые сцены и мат!
Когда король Гондора снова пришел в себя, за окном было уже совсем светло. Из-за жуткой боли во всем теле он по-прежнему не мог шевелиться и так и лежал на полу камеры с полуприкрытыми глазами, пока не услышал скрежет открывающегося замка. Ну вот, о нем все-таки вспомнили… жаль, что не убили сразу.
Повернуться в сторону вошедшего он был не в состоянии, но в этом и не было нужды. Тот вышел на середину камеры – так, чтобы Эарнур мог его прекрасно видеть.
- Ну что, ты еще не сдох на свою голову? – заговорил он, и пленник понял, что к нему пожаловал вчерашний приятель Ангмарца. – Позволь представиться, мое имя Нендил, и убивать тебя буду именно я, потому что Аргор благодаря твоим стараниям все еще не хочет никого видеть и ни с кем разговаривать. Даже сам тебя дорезать не пришел. Мне он, правда, ничего по этому поводу не сказал, но будем считать молчание знаком согласия и примем как данность, что он поручил это мне.
Король Гондора открыл глаза, чтобы все-таки разглядеть своего мучителя, и с удивлением понял, что перед ним стоит самый настоящий эльф – высокий сероглазый нолдо с длинными черными волосами. Этого еще не хватало – откуда он тут взялся? Коньяком от Нендила разило минимум на фарлонг вокруг, и прислужник Короля-Чародея слегка пошатывался – судя по всему, был здорово пьян.
- Посмотри на меня внимательно. Посмотри в лицо своей смерти! – злорадно ухмылялся Нендил. – Радуйся, что вообще пока что еще можешь что-то видеть, потому что совсем скоро уже не сможешь.
Эарнур собрался с силами – сдаваться просто так он не собирался.
- Слушай, ты, грязный каукарэльдо, - хриплым шепотом проговорил он, облизнув пересохшие губы. – Хватит меня тут запугивать. Между прочим, меня наверняка уже хватились дома, и в твоих интересах будет отдать меня моим людям, когда они сюда за мной придут, и останешься жив. А если сюда явится сам Элронд, то ты жестоко пожалеешь о содеянном и сказанном.
Нендил злобно рассмеялся.
- О, надо же, как ты заговорил, я тащусь. Повеселил, право слово, какие пафосные речи – эльфийские хроники отдыхают. Интересно, как ты запоешь чуть позже. А еще – поверь мне, скорее с неба вместо дождя польется коньяк, чем твои влиятельные друзья за тобой придут. Не думаю, что Элронд способен явиться кому-то на помощь, тем более тебе, низкорожденному жалкому смертному, - он надменно скривил губы. – Если честно, мне даже интересно стало, сколько ты продержишься. Выкалывать тебе глаза прямо сейчас я, пожалуй, все же не стану, чтобы ты прекрасно все видел, но в какой-нибудь момент я все-таки это сделаю, а до того буду наслаждаться твоим ужасом.
- Пошел ты… - простонал Эарнур, про себя думая, сможет ли хотя бы одной рукой съездить каукарэльдо по зубам или ткнуть его самого пальцами в глаза, если тот окажется в пределах досягаемости.
- Пищи-пищи, сейчас еще сильнее запищишь, - оскалился Нендил, после чего прицельно ударил беспомощного пленника носком сапога по сломанной руке. Эарнур никогда не думал, что в состоянии так жутко кричать, срывая голос… все поплыло у него перед глазами, а потом на пороге камеры внезапно появилась еще одна высокая фигура в черном.
- Нендил, ты совсем сдурел, урод ушастый? – испуганно завопил гость. Король Гондора узнал его по голосу – это был морадан Моргомир, один из командиров Аргора, знакомый Эарнуру еще со времен битвы при Форносте. – Хочешь, чтоб сюда народ сбежался? Тебе нужны лишние глаза? Знаешь, что твой отец с тобой сделает, когда узнает, что ты натворил?
Каукарэльдо повернулся к своему приятелю.
- Да уж, папочка у меня слишком благородный и правильный, вот и жалеет всякую мразь. Только ты не беспокойся зря, он сюда не наведается, его Властелин на реконструкции Барад-Дура здорово припахал. Когда же придет – к тому времени гондорский крысеныш уже давно сдохнет, а труп мы так спрячем, что его никто до Дагор Дагоррат не найдет.
Моргомир испуганно сгорбился.
- Все равно. Хочешь над ним поизмываться – так рот ему заткни как следует, чтоб орать не мог, и дверь запри изнутри. А то вдруг кто увидит, в особенности наш комендант, доложит кому надо – не сносить нам головы.
- Рот заткнуть – неинтересно, пусть попищит и подергается, мне все-таки хотелось бы знать, насколько он терпелив, - бросил в ответ эльф.
- Осел тупой, не привлекай к нам внимания, - опять возмутился Моргомир. – Был бы тут Аргор, так добил бы крысенка сразу, но ему сильно нехорошо и он не хочет ни с кем разговаривать.
- А мы-то нашего гондорского друга просто так не убьем, мы-то повеселимся, - кровожадно оскалился Нендил.
Морадан смерил эльфа недовольным взглядом, после чего покосился на Эарнура – он никак не мог понять, в сознании ли их враг. Тот, однако, уже успел немного отойти после удара каукарэльдо.
- Ну ладно, тебя не переспоришь. Только я все равно настаиваю на том, чтобы ты заткнул ему рот. Я уже сказал: нам не нужны лишние глаза.
- Подонок, - прошипел сквозь зубы Эарнур, с трудом повернув голову к Нендилу. – Когда Мардил меня отсюда вытащит, я попрошу его испробовать на тебе какую-нибудь особо жуткую казнь, пусть не поленится покопаться в хрониках.
Тот что-то возмущенно заверещал на Черном Наречии и хотел было ударить пленника еще раз, но Моргомир остановил его властным жестом.
- Да что ты говоришь, - высокомерно произнес он. – Мардил тебя отсюда вытащит? Побоится, этот твой слуга наверняка за всю жизнь не держал в руках ничего тяжелее пера с чернильницей. Так что зря ты на это надеешься, никто тебе не поможет.
- Думаю, начнем мы с самого простого, - предложил Нендил таким тоном, будто речь шла не об истязаниях, а о каком-то повседневном деле типа уборки комнаты. – Можно приковать крысеныша к стене и пару дней не давать ему есть и пить, а потом посмотрим, куда денется вся его гордость и стойкость.
- Нэн, ты спятил, - возразил Моргомир, глядя на Эарнура. – Он так долго не протянет, да еще с такими ранами.
- Иди ты знаешь куда! Меня вообще радуют эти писклявые Верные: как попадут в плен – так поначалу вовсю выпендриваются, и угрожают, и драться пытаются, и старательно корчат из себя героев, а как немножко ими займешься – так куда весь героизм девается. Одному я две недели не давал спать – крыша у него после этого съехала здорово, и он был готов отречься и от Эру с Валар, и от чего угодно, лишь бы я его каждый раз при попытке сомкнуть глаза плетью по лицу не хлестал. Посмотрим, сколько этому потребуется, - съязвил Нендил.
Моргомир, кажется, заколебался.
- Нэн, давай все-таки его сразу, а? – он выразительно провел пальцем по горлу. – Мне тут все-таки неприятности не нужны ни с твоим папашей, ни с кем еще.
- Струсил, что ли? – эльф с презрением посмотрел на морадана. – Ты вообще определись, чего хочешь, а то у тебя на уме то одно, то другое. Сначала согласился повеселиться, а теперь уже пошел на попятную. Ты его еще пожалей – после того, скольких Верных собственными руками замочил.
Тот устало прислонился к стене.
- Я не собираюсь никого жалеть, но я боюсь твоего отца. И коменданта. И Властелина – ты же знаешь, он не выносит, когда кто-нибудь проявляет чрезмерную инициативу. Еще обвинит нас в нарушении дисциплины и вкатит нам обоим по полной – отправит канализацию чистить или полы во всей крепости мыть. По его мнению, убивать кого-то можно только с его согласия.
- Заверенного подписью и печатью, - снова ухмыльнулся каукарэльдо. – Не волнуйся, я не оставлю гондорскую тварь в живых, и он никому ничего не расскажет, но мне все же хотелось бы посмотреть, сколько он выдержит и как быстро сломается. Ну… или как быстро сдохнет. Короче, я тут уже запасся игрушками для нашего заклятого врага – вон, иди, полюбуйся.
Моргомир направился к тому месту, куда указывал Нендил, и увидел вмурованную в стену крепкую железную перекладину с наручниками посередине и ошейником на конце; рядом с ней висели две непомерной тяжести цепи с поясом и кандалами – морадан не отличался хилым телосложением, но даже для него попытка сдвинуть одну из них обеими руками оказалась сложной задачей. Повернувшись к своему полупьяному приятелю, на лице которого было написано глумливое торжество, бывший ангмарский военачальник неудовлетворенно покачал головой.
- Я тебе говорю – давай его сразу прирежем. Ты его своими приспособлениями не просто сломаешь, а быстренько доломаешь. Конечно, гаденку все равно подыхать, но не забывай, что у него рука покалечена. Если ты его сейчас к стене прикуешь, то он попросту рехнется и умрет от запредельной боли, а до того на его вопли к нам точно наведаются незваные гости из крепостного гарнизона и настучат кому следует.
- Трус ты, Моргомир, - хмыкнул Нендил. – Что, убить кого-то кишка тонка? В бою я этого за тобой не замечал.
Эарнур был в сознании и прекрасно слышал весь их разговор, но решил больше ничего им не отвечать – во-первых, много чести, во-вторых, у него на это уже не было сил, в-третьих, пусть эти твари делают с ним что хотят – он не собирается просить у них ни пощады, ни даже глотка воды, хотя пить ему хотелось все сильнее. Долго он так, конечно, все-таки не протянет… хоть бы Мардил все-таки додумался прислать кого-нибудь на выручку.
-Ну так то в бою, - проворчал приспешник Ангмарца. – В бою ты не смотришь, кого рубить, там либо ты, либо тебя, ну и клинком по шее того, кто к тебе ближе всех оказался. А вот так, как ты предлагаешь… мне это совсем не по душе, давай его все-таки дорежем.
Король Гондора в порыве отчаяния подумал про себя, что, наверное, было бы неплохо, чтобы Нендил все-таки согласился с идеей Моргомира – в противном случае умирать ему придется в долгих страшных мучениях, но каукарэльдо был заметно пьян, и коньяк придал ему решимости и жестокости.
- Да что ты говоришь, быстро же ты сдулся! – рассмеялся Нендил, разя перегаром. – Ну уж нет, я на такое не согласен! Какие мы добрые стали, прямо слушать противно! Стоишь тут и мечтаешь, как бы поскорее свалить отсюда и трахнуть свою харадку! Бедные морэдайн, вам свои бабы не дают и считают мужчин ниже себя, вот если повезло – так натягиваете харадок, а коли нет – утешаете друг друга!
Моргомир залился краской, потом побледнел от гнева и сжал кулаки – Эарнур подумал было, что он сейчас ударит Нендила.
- Давай закончим с этим крысенышем, - продолжал каукарэльдо, - ты забыл, кто ты по крови?
- Э… ну, я прямой потомок Кастамира, - уже более решительно ответил морадан.
- Забыл, кто отнял у твоей семьи трон Гондора?
- Нет, - нахмурился тот, - но все равно: одно дело – кого-то в бою резать, а вот пленных истязать мне пока не доводилось. Не по мне мучить раненых и беспомощных.
- Тебе сколько лет, трус несчастный?
- Ты меня опять не понял. У меня уже три дисциплинарных взыскания, у тебя два. Мы оба появились на военном смотре с похмелья, ты нахамил коменданту, я взял без спросу из оружейной моргульский клинок, а потом пытался склеить ту вастачку, что в отряде Гарата – кто ж знал, что она на меня настучит.
- Опять ты про женщин да про женщин, - зло процедил сквозь зубы Нендил. – Найди себе дырку в заборе и веселись с ней, придурок озабоченный, я ж не виноват, что тебе больше никто не дает!
- Нэн, вот что у тебя с головой, а? Я тебе серьезно: мне еще одно взыскание нужно как мумаку пятая нога, потому что в этот раз терпение коменданта лопнет и он сдаст нас Властелину. Что твой отец с тобой сделает – я вообще молчу. Так что давай быстро дорежем этого крысенка и заметем следы, а потом сделаем вид, что ничего и не случилось. Аргору скажем, что сам сдох. Никто ничего и не узнает.
- Твою ж мать! – прорычал Нендил. – Хватит быть таким тупым трусом! Я специально затащил его в эту камеру, в этой части крепости редко появляются патрульные, так что никто на его вопли не сбежится! Разберемся с ним, а потом вали к своей знойной харадской красотке! Поможешь мне, а то мне одному с этими цепями не справиться!
Моргомир уныло кивнул головой.
- Вот и хорошо, - удовлетворенно продолжил каукарэльдо. – Прикуем гаденыша к стенке без еды и воды, а вечером явимся сюда снова и посмотрим, что он нам скажет. Будет продолжать пищать – еще немножко поуродуем. И так, пока… в общем, до логического завершения нашего дела – сдастся либо сдохнет.
Кровожадные планы Нендила, однако, не осуществились, потому что мысли озверевшего без женской ласки Моргомира и в самом деле были поглощены исключительно вопросами удовлетворения низменных потребностей, вследствие чего он влип в неприятную историю. В ту пору в гарнизоне Минас Моргула служил харадский тысячник по имени Рханна. Был он молод и хорош собой, а прошлым летом, поехав в отпуск на родину, вернулся с красавицей женой Халаннар. На нее и положил глаз бесстыжий Моргомир, однако харадка была вовсе не рада его вниманию. Она пожаловалась мужу, что мерзкий морадан не дает ей проходу, пытается лапать за грудь, щипать и задирать юбку, и возмущенный тысячник решил проучить развратного подонка.
- Вот мразь, все эти нуменорцы - распутные твари! – злился воспитанный в строгих правилах Рханна. – Как ему не стыдно, ты замужняя женщина! Ничего, я тебя в обиду не дам, а ему такое устрою, что навсегда отучится лапать чужих жен! Пусть своей обзаведется и хватает ее за все места! Ты сделай вот как: скажи этому гаду, что вроде как согласна, и затащи его в караулку, а я его там подстерегу, пусть только штаны снимет и бдительность потеряет!
Халаннар поступила так, как сказал ей муж, и в тот момент, когда Моргомир собрался было приняться за свое грязное дело, в караулку нагрянул разгневанный супруг. Увидев морадана в чем мать родила со стоячим хуем рядом со своей женой, он схватил стоявшую там же табуретку и принялся его бить. Схватиться за оружие Моргомир попросту не успел, и харадец сломал ему несколько ребер, руку и нос, оставив осквернителя священных уз брака лежать на полу караулки без сознания. Вечером того же дня Моргомира обнаружили в голом виде в луже крови с разбитой рожей и выбитыми зубами орки-патрульные; они уже знали о том, за что оскорбленный муж Халаннар отделал его чуть ли не до смерти. Врача они, конечно, позвали, но вместе с тем подняли незадачливого бабника на смех – их особо повеселило, как ранее такой гордый и надменный Моргомир, презиравший всех и вся, с тихими стонами ползал по полу, пытаясь хоть как-то прикрыться здоровой рукой. Один из патрульных сбегал за комендантом Маэглином, и тот в свою очередь вместо сочувствия пообещал разжаловать Моргомира за нарушение дисциплины в рядовые и отправить чистить канализацию, после чего с наслаждением пнул развратника сапогом под зад.
- Это у тебя будет уже четвертое взыскание, придурок, - сказал комендант, - на твое счастье, ты сам получил в морду, потому что если бы ты вчера убил Рханну, то заработал бы смертную казнь.
- Смотреть на тебя противно, - веселился сотник Гарат, здоровенный широкоплечий орк, - тоже мне, высшая раса. Чё, свободных баб или вдовушек не осталось, что ты по замужним шляешься? Это с тобой муж еще относительно мягко обошелся. Прикадрился б ты к моей бабе, так я б тебя вообще живьем в асфальт вкатал или замуровал в фундамент Барад-Дура.
- Можно залить его строительным раствором, интересная статуя получится, - оценил шутку комендант. – Только, боюсь, этот идиот на твою-то бабу и не посмотрит, брезгует, знаешь ли, мы ж гордые, нам орчанки в жены не годятся.
Злорадно пнув Моргомира еще раз, Маэглин отправился проверять посты.
ficbook.net/readfic/246118/3773191#part_content
Когда король Гондора снова пришел в себя, за окном было уже совсем светло. Из-за жуткой боли во всем теле он по-прежнему не мог шевелиться и так и лежал на полу камеры с полуприкрытыми глазами, пока не услышал скрежет открывающегося замка. Ну вот, о нем все-таки вспомнили… жаль, что не убили сразу.
Повернуться в сторону вошедшего он был не в состоянии, но в этом и не было нужды. Тот вышел на середину камеры – так, чтобы Эарнур мог его прекрасно видеть.
- Ну что, ты еще не сдох на свою голову? – заговорил он, и пленник понял, что к нему пожаловал вчерашний приятель Ангмарца. – Позволь представиться, мое имя Нендил, и убивать тебя буду именно я, потому что Аргор благодаря твоим стараниям все еще не хочет никого видеть и ни с кем разговаривать. Даже сам тебя дорезать не пришел. Мне он, правда, ничего по этому поводу не сказал, но будем считать молчание знаком согласия и примем как данность, что он поручил это мне.
Король Гондора открыл глаза, чтобы все-таки разглядеть своего мучителя, и с удивлением понял, что перед ним стоит самый настоящий эльф – высокий сероглазый нолдо с длинными черными волосами. Этого еще не хватало – откуда он тут взялся? Коньяком от Нендила разило минимум на фарлонг вокруг, и прислужник Короля-Чародея слегка пошатывался – судя по всему, был здорово пьян.
- Посмотри на меня внимательно. Посмотри в лицо своей смерти! – злорадно ухмылялся Нендил. – Радуйся, что вообще пока что еще можешь что-то видеть, потому что совсем скоро уже не сможешь.
Эарнур собрался с силами – сдаваться просто так он не собирался.
- Слушай, ты, грязный каукарэльдо, - хриплым шепотом проговорил он, облизнув пересохшие губы. – Хватит меня тут запугивать. Между прочим, меня наверняка уже хватились дома, и в твоих интересах будет отдать меня моим людям, когда они сюда за мной придут, и останешься жив. А если сюда явится сам Элронд, то ты жестоко пожалеешь о содеянном и сказанном.
Нендил злобно рассмеялся.
- О, надо же, как ты заговорил, я тащусь. Повеселил, право слово, какие пафосные речи – эльфийские хроники отдыхают. Интересно, как ты запоешь чуть позже. А еще – поверь мне, скорее с неба вместо дождя польется коньяк, чем твои влиятельные друзья за тобой придут. Не думаю, что Элронд способен явиться кому-то на помощь, тем более тебе, низкорожденному жалкому смертному, - он надменно скривил губы. – Если честно, мне даже интересно стало, сколько ты продержишься. Выкалывать тебе глаза прямо сейчас я, пожалуй, все же не стану, чтобы ты прекрасно все видел, но в какой-нибудь момент я все-таки это сделаю, а до того буду наслаждаться твоим ужасом.
- Пошел ты… - простонал Эарнур, про себя думая, сможет ли хотя бы одной рукой съездить каукарэльдо по зубам или ткнуть его самого пальцами в глаза, если тот окажется в пределах досягаемости.
- Пищи-пищи, сейчас еще сильнее запищишь, - оскалился Нендил, после чего прицельно ударил беспомощного пленника носком сапога по сломанной руке. Эарнур никогда не думал, что в состоянии так жутко кричать, срывая голос… все поплыло у него перед глазами, а потом на пороге камеры внезапно появилась еще одна высокая фигура в черном.
- Нендил, ты совсем сдурел, урод ушастый? – испуганно завопил гость. Король Гондора узнал его по голосу – это был морадан Моргомир, один из командиров Аргора, знакомый Эарнуру еще со времен битвы при Форносте. – Хочешь, чтоб сюда народ сбежался? Тебе нужны лишние глаза? Знаешь, что твой отец с тобой сделает, когда узнает, что ты натворил?
Каукарэльдо повернулся к своему приятелю.
- Да уж, папочка у меня слишком благородный и правильный, вот и жалеет всякую мразь. Только ты не беспокойся зря, он сюда не наведается, его Властелин на реконструкции Барад-Дура здорово припахал. Когда же придет – к тому времени гондорский крысеныш уже давно сдохнет, а труп мы так спрячем, что его никто до Дагор Дагоррат не найдет.
Моргомир испуганно сгорбился.
- Все равно. Хочешь над ним поизмываться – так рот ему заткни как следует, чтоб орать не мог, и дверь запри изнутри. А то вдруг кто увидит, в особенности наш комендант, доложит кому надо – не сносить нам головы.
- Рот заткнуть – неинтересно, пусть попищит и подергается, мне все-таки хотелось бы знать, насколько он терпелив, - бросил в ответ эльф.
- Осел тупой, не привлекай к нам внимания, - опять возмутился Моргомир. – Был бы тут Аргор, так добил бы крысенка сразу, но ему сильно нехорошо и он не хочет ни с кем разговаривать.
- А мы-то нашего гондорского друга просто так не убьем, мы-то повеселимся, - кровожадно оскалился Нендил.
Морадан смерил эльфа недовольным взглядом, после чего покосился на Эарнура – он никак не мог понять, в сознании ли их враг. Тот, однако, уже успел немного отойти после удара каукарэльдо.
- Ну ладно, тебя не переспоришь. Только я все равно настаиваю на том, чтобы ты заткнул ему рот. Я уже сказал: нам не нужны лишние глаза.
- Подонок, - прошипел сквозь зубы Эарнур, с трудом повернув голову к Нендилу. – Когда Мардил меня отсюда вытащит, я попрошу его испробовать на тебе какую-нибудь особо жуткую казнь, пусть не поленится покопаться в хрониках.
Тот что-то возмущенно заверещал на Черном Наречии и хотел было ударить пленника еще раз, но Моргомир остановил его властным жестом.
- Да что ты говоришь, - высокомерно произнес он. – Мардил тебя отсюда вытащит? Побоится, этот твой слуга наверняка за всю жизнь не держал в руках ничего тяжелее пера с чернильницей. Так что зря ты на это надеешься, никто тебе не поможет.
- Думаю, начнем мы с самого простого, - предложил Нендил таким тоном, будто речь шла не об истязаниях, а о каком-то повседневном деле типа уборки комнаты. – Можно приковать крысеныша к стене и пару дней не давать ему есть и пить, а потом посмотрим, куда денется вся его гордость и стойкость.
- Нэн, ты спятил, - возразил Моргомир, глядя на Эарнура. – Он так долго не протянет, да еще с такими ранами.
- Иди ты знаешь куда! Меня вообще радуют эти писклявые Верные: как попадут в плен – так поначалу вовсю выпендриваются, и угрожают, и драться пытаются, и старательно корчат из себя героев, а как немножко ими займешься – так куда весь героизм девается. Одному я две недели не давал спать – крыша у него после этого съехала здорово, и он был готов отречься и от Эру с Валар, и от чего угодно, лишь бы я его каждый раз при попытке сомкнуть глаза плетью по лицу не хлестал. Посмотрим, сколько этому потребуется, - съязвил Нендил.
Моргомир, кажется, заколебался.
- Нэн, давай все-таки его сразу, а? – он выразительно провел пальцем по горлу. – Мне тут все-таки неприятности не нужны ни с твоим папашей, ни с кем еще.
- Струсил, что ли? – эльф с презрением посмотрел на морадана. – Ты вообще определись, чего хочешь, а то у тебя на уме то одно, то другое. Сначала согласился повеселиться, а теперь уже пошел на попятную. Ты его еще пожалей – после того, скольких Верных собственными руками замочил.
Тот устало прислонился к стене.
- Я не собираюсь никого жалеть, но я боюсь твоего отца. И коменданта. И Властелина – ты же знаешь, он не выносит, когда кто-нибудь проявляет чрезмерную инициативу. Еще обвинит нас в нарушении дисциплины и вкатит нам обоим по полной – отправит канализацию чистить или полы во всей крепости мыть. По его мнению, убивать кого-то можно только с его согласия.
- Заверенного подписью и печатью, - снова ухмыльнулся каукарэльдо. – Не волнуйся, я не оставлю гондорскую тварь в живых, и он никому ничего не расскажет, но мне все же хотелось бы посмотреть, сколько он выдержит и как быстро сломается. Ну… или как быстро сдохнет. Короче, я тут уже запасся игрушками для нашего заклятого врага – вон, иди, полюбуйся.
Моргомир направился к тому месту, куда указывал Нендил, и увидел вмурованную в стену крепкую железную перекладину с наручниками посередине и ошейником на конце; рядом с ней висели две непомерной тяжести цепи с поясом и кандалами – морадан не отличался хилым телосложением, но даже для него попытка сдвинуть одну из них обеими руками оказалась сложной задачей. Повернувшись к своему полупьяному приятелю, на лице которого было написано глумливое торжество, бывший ангмарский военачальник неудовлетворенно покачал головой.
- Я тебе говорю – давай его сразу прирежем. Ты его своими приспособлениями не просто сломаешь, а быстренько доломаешь. Конечно, гаденку все равно подыхать, но не забывай, что у него рука покалечена. Если ты его сейчас к стене прикуешь, то он попросту рехнется и умрет от запредельной боли, а до того на его вопли к нам точно наведаются незваные гости из крепостного гарнизона и настучат кому следует.
- Трус ты, Моргомир, - хмыкнул Нендил. – Что, убить кого-то кишка тонка? В бою я этого за тобой не замечал.
Эарнур был в сознании и прекрасно слышал весь их разговор, но решил больше ничего им не отвечать – во-первых, много чести, во-вторых, у него на это уже не было сил, в-третьих, пусть эти твари делают с ним что хотят – он не собирается просить у них ни пощады, ни даже глотка воды, хотя пить ему хотелось все сильнее. Долго он так, конечно, все-таки не протянет… хоть бы Мардил все-таки додумался прислать кого-нибудь на выручку.
-Ну так то в бою, - проворчал приспешник Ангмарца. – В бою ты не смотришь, кого рубить, там либо ты, либо тебя, ну и клинком по шее того, кто к тебе ближе всех оказался. А вот так, как ты предлагаешь… мне это совсем не по душе, давай его все-таки дорежем.
Король Гондора в порыве отчаяния подумал про себя, что, наверное, было бы неплохо, чтобы Нендил все-таки согласился с идеей Моргомира – в противном случае умирать ему придется в долгих страшных мучениях, но каукарэльдо был заметно пьян, и коньяк придал ему решимости и жестокости.
- Да что ты говоришь, быстро же ты сдулся! – рассмеялся Нендил, разя перегаром. – Ну уж нет, я на такое не согласен! Какие мы добрые стали, прямо слушать противно! Стоишь тут и мечтаешь, как бы поскорее свалить отсюда и трахнуть свою харадку! Бедные морэдайн, вам свои бабы не дают и считают мужчин ниже себя, вот если повезло – так натягиваете харадок, а коли нет – утешаете друг друга!
Моргомир залился краской, потом побледнел от гнева и сжал кулаки – Эарнур подумал было, что он сейчас ударит Нендила.
- Давай закончим с этим крысенышем, - продолжал каукарэльдо, - ты забыл, кто ты по крови?
- Э… ну, я прямой потомок Кастамира, - уже более решительно ответил морадан.
- Забыл, кто отнял у твоей семьи трон Гондора?
- Нет, - нахмурился тот, - но все равно: одно дело – кого-то в бою резать, а вот пленных истязать мне пока не доводилось. Не по мне мучить раненых и беспомощных.
- Тебе сколько лет, трус несчастный?
- Ты меня опять не понял. У меня уже три дисциплинарных взыскания, у тебя два. Мы оба появились на военном смотре с похмелья, ты нахамил коменданту, я взял без спросу из оружейной моргульский клинок, а потом пытался склеить ту вастачку, что в отряде Гарата – кто ж знал, что она на меня настучит.
- Опять ты про женщин да про женщин, - зло процедил сквозь зубы Нендил. – Найди себе дырку в заборе и веселись с ней, придурок озабоченный, я ж не виноват, что тебе больше никто не дает!
- Нэн, вот что у тебя с головой, а? Я тебе серьезно: мне еще одно взыскание нужно как мумаку пятая нога, потому что в этот раз терпение коменданта лопнет и он сдаст нас Властелину. Что твой отец с тобой сделает – я вообще молчу. Так что давай быстро дорежем этого крысенка и заметем следы, а потом сделаем вид, что ничего и не случилось. Аргору скажем, что сам сдох. Никто ничего и не узнает.
- Твою ж мать! – прорычал Нендил. – Хватит быть таким тупым трусом! Я специально затащил его в эту камеру, в этой части крепости редко появляются патрульные, так что никто на его вопли не сбежится! Разберемся с ним, а потом вали к своей знойной харадской красотке! Поможешь мне, а то мне одному с этими цепями не справиться!
Моргомир уныло кивнул головой.
- Вот и хорошо, - удовлетворенно продолжил каукарэльдо. – Прикуем гаденыша к стенке без еды и воды, а вечером явимся сюда снова и посмотрим, что он нам скажет. Будет продолжать пищать – еще немножко поуродуем. И так, пока… в общем, до логического завершения нашего дела – сдастся либо сдохнет.
Кровожадные планы Нендила, однако, не осуществились, потому что мысли озверевшего без женской ласки Моргомира и в самом деле были поглощены исключительно вопросами удовлетворения низменных потребностей, вследствие чего он влип в неприятную историю. В ту пору в гарнизоне Минас Моргула служил харадский тысячник по имени Рханна. Был он молод и хорош собой, а прошлым летом, поехав в отпуск на родину, вернулся с красавицей женой Халаннар. На нее и положил глаз бесстыжий Моргомир, однако харадка была вовсе не рада его вниманию. Она пожаловалась мужу, что мерзкий морадан не дает ей проходу, пытается лапать за грудь, щипать и задирать юбку, и возмущенный тысячник решил проучить развратного подонка.
- Вот мразь, все эти нуменорцы - распутные твари! – злился воспитанный в строгих правилах Рханна. – Как ему не стыдно, ты замужняя женщина! Ничего, я тебя в обиду не дам, а ему такое устрою, что навсегда отучится лапать чужих жен! Пусть своей обзаведется и хватает ее за все места! Ты сделай вот как: скажи этому гаду, что вроде как согласна, и затащи его в караулку, а я его там подстерегу, пусть только штаны снимет и бдительность потеряет!
Халаннар поступила так, как сказал ей муж, и в тот момент, когда Моргомир собрался было приняться за свое грязное дело, в караулку нагрянул разгневанный супруг. Увидев морадана в чем мать родила со стоячим хуем рядом со своей женой, он схватил стоявшую там же табуретку и принялся его бить. Схватиться за оружие Моргомир попросту не успел, и харадец сломал ему несколько ребер, руку и нос, оставив осквернителя священных уз брака лежать на полу караулки без сознания. Вечером того же дня Моргомира обнаружили в голом виде в луже крови с разбитой рожей и выбитыми зубами орки-патрульные; они уже знали о том, за что оскорбленный муж Халаннар отделал его чуть ли не до смерти. Врача они, конечно, позвали, но вместе с тем подняли незадачливого бабника на смех – их особо повеселило, как ранее такой гордый и надменный Моргомир, презиравший всех и вся, с тихими стонами ползал по полу, пытаясь хоть как-то прикрыться здоровой рукой. Один из патрульных сбегал за комендантом Маэглином, и тот в свою очередь вместо сочувствия пообещал разжаловать Моргомира за нарушение дисциплины в рядовые и отправить чистить канализацию, после чего с наслаждением пнул развратника сапогом под зад.
- Это у тебя будет уже четвертое взыскание, придурок, - сказал комендант, - на твое счастье, ты сам получил в морду, потому что если бы ты вчера убил Рханну, то заработал бы смертную казнь.
- Смотреть на тебя противно, - веселился сотник Гарат, здоровенный широкоплечий орк, - тоже мне, высшая раса. Чё, свободных баб или вдовушек не осталось, что ты по замужним шляешься? Это с тобой муж еще относительно мягко обошелся. Прикадрился б ты к моей бабе, так я б тебя вообще живьем в асфальт вкатал или замуровал в фундамент Барад-Дура.
- Можно залить его строительным раствором, интересная статуя получится, - оценил шутку комендант. – Только, боюсь, этот идиот на твою-то бабу и не посмотрит, брезгует, знаешь ли, мы ж гордые, нам орчанки в жены не годятся.
Злорадно пнув Моргомира еще раз, Маэглин отправился проверять посты.
ficbook.net/readfic/246118/3773191#part_content
@темы: жесть, АУ, фанфик, Третья Эпоха, NC-17