[Ассиди]

Хочу поделиться своей радостью. Эстелин завела свой профиль на фикбуке и выложила туда новые фики! Вот здесь.
Из того, что там выложено, больше всего понравилось Сын Короля - фанфик о детстве Феанаро. Как всегда у Эстелин - обилие интересных деталей, подробный рассказ о занятиях нолдор в Валиноре и очень симпатичная Индис.

А если кто-то не знает, кто такая Эстелин - на Тол-Эрессэе есть ее фики, ссылку могу дать. Очень рекомендую.

@темы: фанфик, Первая Эпоха, PG-13, канон

---

фанфик Юли, который мне очень нравится

[Adunithil anNair]

Когда не пал Минас Итиль

Автор -  julia_monday

АУ, Властелин колец, фанфики


Когда не пал Минас Итиль



“…they issued from Mordor by the Pass of Cirith Ungol and laid siege to Minas Ithil”. (с)

“… они (назгулы) вышли из Мордора по перевалу Кирит Унгол и осадили Минас Итиль”.
2000 год Третьей Эпохи

Но Минас Анор не оставил в беде своего лунного близнеца. Хоть и был Гондор обескровлен недавней войной с Ангмаром – да и вастаки не оставляли его границы в покое – но все же король Эарниль выслал туда большое войско под водительством своего сына Эарнура. Долго бились два войска и не одно не могло взять верх. Отважны и стойки были воины Гондора, но слишком страшны были назгулы, прислужники Врага, а ужаснее всех – их предводитель, Король-Чародей.
Видя, что подвластные ему орки и другие твари не могут победить, вышел он сам на битву и стал искать принца Эарнура, которого ненавидел более всех со времен поражения Ангмара. Но Эарнур и сам искал его, ибо горел желанием сразиться в поединке с самым могучим вражьим слугой. И вскоре встретились они посреди кровавой сечи. Громко смеялся Король-Чародей, предвкушая легкую победу, ибо не суждено ему было пасть от руки мужа и потому не боялся он воинов-людей, даже если бы вышли против него самые прославленные герои Древних Дней, вернувшиеся из-за Кругов Мира. Но не так-то просто было одолеть Эарнура, ибо был он могуч и искусен в обращении с оружием. Долго бились они, и никто не мог взять верх. Однако несомненно бы погиб наследник трона Гондора, ибо был он уже серьезно ранен, а его собственные удары не причиняли вреда Королю-Чародею, если бы внезапно на помощь принцу не пришел некий юный воин. Мечом своим, что сиял ярче всех других клинков на поле брани, сразил он бесплотного Кольцепризрака и тот с ужасным криком навеки покинул Средиземье. Увидев гибель своего командира, орки устрашились и бежали, а воины Гондора преследовали их, пока не перебили всех до единого, и так была снята осада с крепости Минас Итиль.

Но юный спаситель принца упал бездыханным, ибо через меч поразило его черное чародейство предводителя назгул. Опечалился принц Эарнур и велел доставить тело героя в Гондор, дабы похоронить там с почестями. Но оказалось, что воин еще жив, хотя жизнь едва теплилась в нем. А затем обнаружилось и нечто гораздо более удивительное – этот воин был не мужчиной, а девой из народа северян. Отец ее, знатного рода - родня вождям северян, с юности жил в Гондоре, служа его владыкам на поле сражений. Единственную дочь свою по имени Эльгива он тоже обучил владению мечом и копьем, так что она не уступала многим мужчинам. Эльгива не раз видела принца Эарнура и влюбилась в него, но он и не смотрел на женщин, увлеченный лишь воинским искусством. Совсем было отчаялась влюбленная дева, но тут пришла весть об осаде Минас Итиля и большой войне с врагами из Мордора. Тогда решила Эльгива бежать из родного дома, переодевшись мужчиной и вступив в ряды гондорского воинства, и так быть ближе к своему любимому, и охранять его по мере сил. Так и вышло, что оказалась она поблизости от принца в час нужды и смогла уничтожить Короля-Чародея, ибо не была мужем, и именно о ней говорило пророчество. А меч ее был не простым мечом, а клинком из
прославленного Гондолина, что некогда попал в логово дракона, а оттуда – в сокровищницу северных вождей. Предок же отца Эльгивы получил его за воинскую доблесть, и меч стал его родовым сокровищем.

И узнав об этом, еще более опечалился принц Эарнур, ибо стало ему жаль отважную красавицу. Но отец его, будучи венчанным королем Гондора, сумел исцелить Эльгиву, ибо руки короля – руки целителя. Встала она со смертного ложа, но не смогла выздороветь окончательно, ибо исцелилась лишь от своих ран, но не от любви. Но и здесь нашлось для нее лекарство, ибо Эарнур паче чаяния тоже полюбил ее, увидев в ней не только красоту, но и стойкость, силу и доблесть.

Вскоре сыграли они свадьбу к радости короля и всего Гондора, а через два года Эльгива подарила супругу дочь Винью. Но недолго длилось их счастье. Эльгива сопровождала мужа во всех военных походах и однажды, во время стычки с большим отрядом вастаков на границе была ранена отравленной стрелой и вскоре после прибытия в Минас Анор умерла. Это произошло, когда Винье было три года. Эарнур был безутешен и лишь любовь дочери не дала ему впасть в отчаяние.

Винья выросла прекрасной и смелой девушкой, достойной наследницей родов Эльроса и северных вождей. Закон не запрещал женщинам в Гондоре становиться правящими королевами, но времена были суровые, шла война с прислужниками Саурона и дикарями с востока, и женщине, даже сильной и отважной, трудно было бы справиться с делами правления. Тогда Эарнур задумался о муже для любимой дочери, чье сердце было пока свободно. И вспомнил он о роде Исильдура на севере, уцелевшем, несмотря на гибель Арнора и Артедайна. И послал он весть Вождю Аранарту, спрашивая, согласится ли он на брак своего сына с наследницей Гондора – если молодые люди понравятся друг другу – с тем, чтобы королевства их объединились. Аранарт ответил согласием и его сын Арахаэль отправился в Минас Анор…”

- На сегодня урок окончен, мастер Арагорн, - инголемо Нолондиль захлопнул толстую книгу.

Его ученик так увлекся рассказанной историей, что не вскочил сразу же, как делал обычно после других уроков, а спросил:

- А еще будет про битвы, мастер?

- Да, конечно. Потом я расскажу тебе о большой войне с Мордором и дикими ордами востока, о нашей последней войне, ибо в ней были развоплощены все оставшиеся назгулы, орки перебиты, а восточные страны стали нашими данниками, а потом - союзниками.

- А мне жаль, что мы сейчас не воюем. Я тоже хотел бы сражаться, как мои прадед и прабабка, о которых вы рассказывали сейчас…

- Что ты, Арагорн, война – это ужасная вещь. Разве ты хотел бы, чтобы твои мать или отец погибли, а наш город был сожжен?

- Ой, конечно, нет…

- Храбрость можно проявить и в других местах, не только на войне. В далеких путешествиях, например, по суше или по морю. А войну не стоит призывать, хотя хвала Валар, объединенному королевству Арнора и Гондора больше нечего
бояться…




И еще. Уважаемые участники сообщества! Не молчите, выкладывайте свои фанфики и ссылки на чужие!

@темы: АУ, фанфик, Третья Эпоха, G

---

фанфик Сэриэль о Гил-Галаде

[Adunithil anNair]

Сияние звезд
Автор: Сэриэль

Фэндом: Толкин Джон Р.Р. «Сильмариллион»
Персонажи: Гил-Галад, Фингон, Маэдрос

Рейтинг: G
Жанры: Джен, Ангст, POV

Размер: Мини, 3 страницы
Кол-во частей: 1
Статус: закончен

ficbook.net/readfic/817846

@темы: фанфик, Первая Эпоха, G, канон

---

Кто-бы мог подумать, что Тулкас, Боромир и Мелькор способны изменить Средиземье?

[Kyora J.Lee]

ИСТОРИЯ БОРОМИРА ГОНДОРСКОГО, ТУЛКАСА БРАВОГО И МЕЛЬКОРА ЧЕРНОГО. О ТОМ, КАК УШЕЛ ВАЛИНОР И СЛАВНО КАК ЗАВЕРШИЛАСЬ ТРЕТЬЯ ЭПОХА СРЕДИЗЕМЬЯ

источник endore.narod.ru/Glava1/Index41.htm

Издательство "Голос Сарумана" 1992 Изенгард

В некотором царстве, в некотором государстве жил да был правитель Денетор, и было у него два сына. Боромир - старшой и Фарамир - младшенький. Однажды напасть такая случилась - Враг на них напал. Вот и посылает Денетор старшего сына в Ривенделл - к тамошним мудрецам, уму-разуму учиться. А Фарамира никуда не послал. Зато к Фарамиру сам Митрандир в гости захаживал - учил балбеса магии валинорской (с Валинора Митрандир был). Прознав об этом, Денетор ногами затопал, словами скверными заругался, да и выслал Фарамира на границу - штрафбатников пасти. А Фарамир фаталистом был, спорить не стал, только, уходя, плюнул в палантир денеторовский, а тот взял и сломался.

А Боромир в это время в компанию веселую подвязался, а в компании хоббит был один, Фродо звать, и колечко у него было заветное. Хороший поход был. И орков порубали, и Митрандира вроде бы укокошили (злобу на него таил Боромир, простить не мог, что тот младшенького учил). И все бы хорошо было - да тут Фродо не захотел Боромиру колечко отдавать. А надо сказать, задание у Боромира было секретное: колечко у хоббита отнять, да Денетору принесть. А хоббит не отдает! И довел, ясен колпак, Фродо Боромира нашего до белого каления. А Боромир в гневе страшен был - уж так он хоббита несчастного перепугал, что тот аж до Ородруина без продыху бежал. Ну, да Моргот с ним, а Боромир-то как перепугался - ему в лучшем случае по службе понижение грозило вплоть до рядового, а о худшем и думать было страшно.

Сидит так Боромир на поляне, печали глубокой предается, знает, шпион фиговый, как просто у Денетора враги народа Нуменор искать отправляются. Стоп! А это идея! Нуменор, конечно, все это бредни, и все же... Cобрал он стрелы орочьи, в кольчугу свою понатыкал, орка живого словил, голову ему отрезал да весь кровью вымазался; потом в рог протрубил, потом рог сломал, лег под дерево да и мертвым притворился. Прибежали Арагорн, Леголас да Гимли - заохали, запричитали, да делать нечего - взяли Боромира, в лодку положили, песню печальную спели - да и пустили Боромира вниз по течению, в море-окиян, значить. Так и поплыл Боромир. Вот выплывает он и видит...

Примечание. Сей отрывок "Истории..." приведен лишь для общего ознакомления со стилем хоббитских народных сказаний начала Четвертой Эпохи. Далее - более адаптированный текст, выполненный в конце Четвертой Эпохи Тином Беггинсоном (автор видимо использовал за основу своей версии Конца Времен "Историю Войны Колец", недописанную Б.Беггинсом в конце Третьей Эпохи). Девятая глава "Истории..." является подлинным историческим документом, расшифрованным в лабораториях Изнегора примерно в 900 г.г. Пятой Эпохи. Конец примечания.

...Идет Тулкас по берегу, да басом хриплым песенки распевает, думает - никто его не слышит. Ан нет! Видит вдруг - Боромир из-за угла выплывает. Довольный весь, рожа сияет аж - Тулкаса увидел, понял: Валинор.

Глава Первая

Братание Тулкаса с Боромиром

"А что, - говорит Тулкас, - Ты мужчина видный, я вообще таких люблю, давай брататься". Побратались.

Глава Вторая

Коварные замыслы братьев

"А что, - говорит Тулкас, - Как бы еще можно развлечься? Битву что ль какую устроить, иль бойню с поножовщиной, иль дурака Манвэ спасти от кого-нибудь, а?" Морщится Боромир и говорит: "Верно, мол, верно; путч какой или революция завсегда хорошо". "И правда, весело" - в мозгу Тулкаса от радости такой зашевелилась извилина. А Боромир и продолжил: "Конечно, сначала мы договоримся с каким-нибудь злодеем (или наоборот), потом нападем на его врагов, а потом все разрушим, потом пир на весь мир закатим и шпионов заведем". "И то весело, - согласился Тулкас, - и злодей у нас есть, только он дурак, Мелкор звать". "А еще кто есть?" "Ну, этот, Манвэ есть, только он дрыхнет все время". "А еще?" "Ну, этот, как его? Мандос, что-ли... И еще Варда, кажется," - Тулкас посмотрел на Боромира с тихой ненавистью. Боромир понял, что перегнул палку. Долгое время братья молчали. Наконец Тулкас вспомнил еще Ниэнну, после чего Боромир решил перевести разговор на более доступную тематику: "А вот скажи мне, кто у вас плохой считается, Мелкор или Манвэ?" "А чего? Оба они хороши..." "Так кого же захватывать?" Тулкасова извилина с такого вопроса заплелась тройным морским и аж вспотевший от напряжения валар посмотрел на человека более чем нехорошо. "А давай, - поскорее спасая положение, пробормотал Боромир, - Вот, камешки отгадаем - который круглый - пусть Манвэ, который плоский - Мелькор; ты их зажмешь в кулаки, а я отгадаю, кого отгадаем, того и захватим".

Глава Третья

Измена

"Уф," - сказал Тулкас. Взяли камешки, отгадали. Вышло захватывать Манвэ. Так и решили.



Глава Четвертая

Освобождение Мелкора

И пошли они в подземелья тайные валинорские, где незнамо сколько лет Мелкор томился, за ноги к своду небесному прикованный и за руки прикованный к центру земли. Тут Тулкас как стукнет - пали оковы и пробудился Мелкор. А как пробудился - говорит: "Что это такое? Пришел ли мой час? Вышел ли срок?" Тулкас тут же подумал, что лучше бы они освободили кого-нибудь поглупее, но Боромир опять спас положение. "Да-да, - закивал он, - пора тебе, Мелкор, на свободу отправляться". Пожал плечами Мелкор, вышел на свободу и говорит: "Я уже все знаю; ты, Тулкас, бери с собой этого хлюпика и иди к Манвэ, а у меня дело".

Глава Пятая

Варда проклинает Валинор

Увидала Варда Мелкора, живого и здорового, удивилась и говорит: "Ты чего это явился? Срок еще не вышел, рано". "Вовсе нет, - отвечает Мелкор. - И, пожалуйста, прокляни Валинор." "Не нравится?" "Не нравится! И, пожалуйста, не дуйся, кончилось ваше время". "А ну, прочь, охальник!" - закричала Варда, но недалекий грохот вдруг услыхавши (это Тулкас перевернул манвевский трон вместе с Манвэ), быстренько прокляла Валинор и убежала. Мелкор мрачно усмехнулся и в первый раз пожелал Тулкасу коренным образом спятить. А Тулкас тем временем развлечению предавался: дико хохоча над запутавшимся в собственной мантии Манвэ, он прыгал на перевернутом троне, потрясая кулаками. Рядом, потрясая мечом и громогласно славя своего старшего брата - "Тулкас!" - рычал Боромир, пытаясь переорать разбушевавшегося валара. Тулкас перестал смеяться и посмотрел на Манвэ. Манвэ, вероятно в припадке, не подавал никаких признаков жизни. "Тулкас! - вопил между тем Боромир, - Быть тебе повелителем Валинора!" Голова Тулкаса загудела от напряжения, он почему-то захотел по этому вопросу посоветоваться с лежащим на полу Манвэ, но вошел Мелкор и сказал: "Тебе, тебе, Тулкас".

Глава Шестая

Отплытие и Конец Валинора

Прошло некоторое время. И вот как-то раз спрашивает Мелкор у Боромира: "Расскажи-ка ты мне, смертный, как там, в Средиземье, как там мой любимый Саурон, что эльфы поделывают, хорошо ли им орки мои гадят? Не бойся, рассказывай". А Боромир только ведь на вид таким героем был, а так - дурак страшный и историю знал плохо.

Рассказ Боромира

Отковал, значит, Саурон твой колечко, токмо Денетору, папаше моему, почему-то не отдал. Вот идет сейчас война, если Гондор падет - всем крышка будет, а тут еще Гэндальф этот все путает. Я прямо почти из Мордора, и от Арагорна с Леголасом ушел, и хоббитов обманул, а гномов вообще за пояс заткнул, а на эльфов плевать хотел!.."

Мелкору почему-то показалось, что Боромира послал Саурон, а Боромир тут еще и ляпнул: "Приглашаю, мол, в гости". Мелкор подумал и согласился. Пошли к Тулкасу. А Тулкас все сидел и сидел на перевернутом троне, хохоча над запутавшимся в мантии Манвэ. "Мы, - говорит Мелкор, - отплываем, нас этот... в гости пригласил". "И то верно, - согласился Тулкас. - А то что-то скучно стало". Заперли они Манвэ в подземелье глубоком и снарядили корабль до Средиземья. Почти уже отплыли, как Боромир вспомнил вдруг о несостоявшихся заговорах с пленными и шпионами, о пире на весь мир; подергал человек за рукав Мелкора и спросил, указывая на пропадающий вдали Валинор: "А с этим чего делать?" "А ну его на фиг!" - плюнул Мелкор в сторону Валинора. Валинора не стало. Тулкас обозвал Мелкора ассенизатором фиговым и захрапел. Боромир про себя выругал обоих и захрапел тоже. А Мелкор задумался. Ему начало казаться, что происходит что-то не то.

Глава Седьмая

Приплытие и Конец Средиземья

Приплыли они, вошли в устье Андуина и двинулись вверх по реке. Вдруг с берега закричали: "Арагорн! Арагорн! Король вернулся!" "Это они о ком?" - обратился Мелкор к Боромиру. "Кажется, нас с кем-то спутали. Эй, Тулкас, просыпайся, воевать пора". Тулкас проснулся и искренне порадовался новым пейзажам и неизвестным существам. Люди, кричавшие что-то про Арагорна, замолкли. Останки кораблей Непобедимого Наследника Исильдура вынырнули из-под сияющего всеми цветами радуги валинорского корабля.

Но вот Боромир, Мелкор и Тулкас сошли на берег. И во внезапно наступившей тишине было слышно, как за стенами Цитадели Гэндальф отчитывает хоббитов за очередную кражу трофейного палантира. Услышав знакомый еще по Валинору голос, позвал Мелкор Гэндальфа. Теперь уже наступила полная тишина. И малость рехнувшиеся от круженья над Гондором назгулы не могли понять, что внизу происходит, а Фродо в это время метр за метром полз к вожделенному Ородруину. "Олорин!" - снова воззвал Мелкор. Ворота Белой Крепости со скрипом растворились - выглянул Гэндальф и, Мелкора увидав, рассказывать стал, что, мол, твой Саурон уже всех достал, а Саруман вообще предатель; что, мол, мне, белому магу только орлы и помогают, да и то потому, что глупые, наверно. Последние три слова долетели до Тулкаса и, недолго думая, мужественный валар принял их на свой счет. "Это чего это? - гаркнул Тулкас. - Это кто это глупый?!" Ворота Белой Крепости, взвизгнув, рухнули, придавив под собой Гендальфа. Выбираясь из-под обломков ворот, Митрандир что-то еще бормотал о том, как непросто убить мага; "Ородруин... Фродо... Кольцо..." - успел прошептать белый маг, протянув к востоку свою костлявую руку - там, на востоке, в Мордоре восседал Саурон на черном троне и готовился к смерти. Зря. Предоставив Тулкасу самолично разобраться с Белой Крепостью (тот уже прыгал по ней, потрясая кулаками и громко хохоча), Мелкор, прихватив с собой малость потерявшего чувство общей ориентации Боромира, отправился в Мордор.

У парадного входа в Ородруин лежали три фигурки. "Кольцо!" - закричал Боромир, заметив издалека несчастного Фродо. А Фродо оставалось жить считанные секунды. "Учитель!! Ты пришел! Ты вернулся!!!" - это был Саурон. Он, не разбирая дороги, бросился с колеса обозрения Барад-Дура встречать любимого Мелькора. В этот момент Фродо, сделав над собой последнее усилие, надел на палец Кольцо и объявил себя Властелином, впрочем, на это никто не обратил внимания, зато спустя пару секунд безмерно счастливый Горлум уже танцевал на краю красной расщелины с откушанным фродовским пальчиком, на котором блестело колечко. "Кольцо!" - зарычал Боромир и бросился в пещеру. "Хозяин!" - завизжал Сэм, пытаясь остановить Боромира. В Ородруин свалились все четверо. А до чуткого слуха Мелкора донесся еще и женский взвизг, сопровождаемый всплеском воды. Это Галадриэль, наблюдавшая все это по зеркалу, свалилась-таки в светлые воды эльфийской кладези премудрости. И опять наступила тишина. Саурон с безмолвным восхищением смотрел на возвратившегося учителя, а учитель, все еще пытаясь понять, что здесь происходило четыре часа назад, оглядывался по сторонам, будто ища чего-то. "Кто это?" - наконец спросил Мелкор, указывая на кучку грязных и оборванных черных воинов, непонятно как оказавшихся неподалеку. "Это орки..." "Нда-а..." - мрачно протянул Мелкор, но тяжелые раздумья его были прерваны появлением Тулкаса. И рожа Тулкаса сияла в припадке абсолютного счастья. "Всех перебил. Хорошо!" - пробасил он, обдав Саурона слюной. Сделав десять риторических кругов над Мордором, перед Сауроном опустились назгулы. У Ангмарца за плечами был мешок; судя по звукам, доносящимся из мешка, там кто-то сидел. "Кто там?" - спросил Мелкор. Мешок тотчас же развязали и оттуда с благодушной улыбкой вылез Саруман. "Нда, вот ты какой," - поморщился Мелкор. "Предатель!" - крикнул Саурон. "Как интересно, то же самое мне говорил и Олорин." - Мелкор усмехнулся. "Олорин! Гэндальф! - заголосил Саруман, взмахнув руками. - Этот бездельник и прохвост с большой дороги! Этот клятвопреступник и позер! Он развязал войну, он перекалечил и людей и эльфов, он подослал ко мне этого остолопа Гриму и задурил голову тщеславному дровосеку Арагорну! Все, все мои труды пошли прахом! Я один..." "Учитель, может все-таки угомонить?" "Нет, - Мелкор мрачнел с каждой минутой все больше и больше. - Теперь нам здесь опытный психиатр со стажем понадобится". "А он это... ну, того," - решил вставить и свое слово в разговор Тулкас; ибо справедливо полагая, что психиатр психиатром, а ни Саурону, ни Мелкору сейчас будет не до него. Саруман поспешил к Ородруину. "Учитель, - прогнусавил, наконец, Саурон. - Там же мое Кольцо, моя сила..." "А на кой тебе такая сила, которую можно запросто так уничтожить?! Что ты здесь вообще устроил?!! Я этому тебя, этому учил, я тебя спрашиваю?!!! - Мелкора все-таки прорвало. - Против кого ты здесь воюешь и - с кем? Это что - орки, я их такими создавал? Отвечай, извращенец!!! Чем ты в таком случае лучше этого дуборыла?!!!" А у дуборылов изредка бывают минуты просветления. Тулкас теперь уже наверняка сообразил, что речь идет о нем. "Эй, ты... Манвэ..." "Я - Манвэ?!!" "То есть, тьфу ты, опять перепутал... А ну вас всех, дурачье!" - и Тулкас, размахивая кулаками, побежал на северо- запад.

А на краю огненной пропасти сидели Саруман и чудом спасшийся Горлум. Чуть поодаль, в грязной луже тускло поблескивало уже никому не нужное Кольцо Всевластия. И еще один великий вопль потряс Средиземье. "Да, - подумал Мелкор, желая Тулкасу окончательно свихнуться. - Все здесь какие-то странные". Впрочем, пожелание Мелкора не имело значения, ибо быстро бежавший на северо-запад Тулкас был весьма тяжелым, а Мория после заварушки с барлогом - весьма потрескавшаяся. Словом, та пропасть, которую на несколько сот миль ниже Мории устроил Тулкас, поразила бы своими валарскими размахами даже невозмутимого Гэндальфа, но то, что, увы, было когда-то Гэндальфом, лежало теперь под развалинами Белой Крепости, а Саруман (он тоже любил радоваться нелепым ситуациям, создаваемым время от времени в Средиземье валарами) в этот момент уже разворачивал валинорский корабль к юго-западу. До корабля Саруман с Горлумом добрались на назгульском драконе. Увлеченным перебранкой между Черным Властелином и Властелином (впрочем, бывшим) Кольца назгулам было не до драконов. Ну, а уж Саурону, само собой разумеется, не до назгулов.

А плыли Саруман с Горлумом в Валинор. И увидел это Мелкор и возмутился страшно. Видно, тлетворный воздух Третьей Эпохи Средиземья действительно действовал на нервную систему сквернейшим образом. Ибо, воззвав к Илуватару, проклял Мелкор это самое Средиземье, с его эльфами, орками, энтами, людьми, троллями, драконами, гномами... (ну и дальше, по списку). О хоббитах же, как всегда, забыли. И тут же разразился невероятнейший грохот - то ли Эру-таки внял, то ли воистину вышел срок и все кончилось, но на миг Средиземье скрыла Великая Тьма, и когда она схлынула, увидели Мелкор и Саурон лик нового мира; и была это бесконечная зыбкая пустыня, и странными силуэтами вдали маячили незнакомые леса и незнакомые горы. "Ну, что, - усмехнулся Мелкор. - Начнем все сначала?" Саурон молча кивнул. Видимо, он опять совсем забыл про хоббитов.

Глава Восьмая

Возвращение на Запад или Новый Валинор

На третий день плавания зоркие глаза Сарумана приметили догоняющий валинорский корабль ясеневый плот. Через полчаса с плота на корабль перебрался великолепный Том Бомбадил, с опаленной бородой и воняющий перегаром. "Вы, наверно, в Валинор, милые, поплыли, только что ж вы Бомбадила, сволочи, забыли?! Я ж не хоббит, и не орк, вот мне и обидно. Впрочем, скоро приплывем, там и будет видно..." Но скоро они не приплыли, не приплыли они и нескоро. Лишь на одиннадцатый месяц вдалеке показался знакомый Бомбадилу и Саруману берег. Вокруг тихо. Ни души. "А чего, моя прелесть? Вот это такой Валинор, да?" Саруман огляделся - чего-то явно не хватало. "Нет, - вздохнул маг. - Это не Валинор." "Че вы дуетесь, родные? Вид какой, какой простор! Коли нету Валинора - это будет Валинор!.." "Ты думаешь? - Саруман пристально посмотрел на Бомбадила. - Что ж, может так должно и быть. А ты как считаешь, а, Горлум?" "Моя прелесть... - Горлум внезапно осекся. - Я не знаю, мне и... Нам всем здесь теперь как бы... Навсегда? Ведь так?.." "Навсегда," - улыбнулся Саруман. И три одиноких существа пошли вдоль берега навстречу новым звездам под новым небом.

Глава Девятая

(дописанная, вероятно, Горлумом примерно в 269 г. Новейшей Эпохи)

...Постепенно возвращаются валары. Саруман, видимо скучая без Гэндальфа, поругался с Манвэ, Аулэ и Мандосом, выстроил себе белую башню в десяти милях к северу от Нового Валинора и поселился там. Мы с Томом часто теперь его навещаем. Впрочем, гостеприимство Сарумана стало уже анекдотом. Бесцветный маг до садомазохизма любит гостей, а валары к нему не ходят. Вообще валары за последнее время сильно изменились. Я бы даже сказал, что их теперь и вовсе нет. А Том-то говорит теперь только прозой. Из Средиземья вестей почти нет. Саруману, как магу, постепенно открывается то одно, то другое обстоятельство жизни Старого Мира, но как бы я хотел посмотреть на родные места собственными глазами. Об Илуватаре ни слуху ни духу. Говорят, что ему этот мир давно уж наскучил. Как там Средиземье? Мы с Томом ужасно скучаем. Кажется, там выжили только хоббиты, это тоже открылось Саруману. Вот славно, я искренне рад за них. Как мы все изменились, казалось бы - с чего это? Все хорошо. А колечко храню. Что бы мне не говорили, все равно оно милое, хотя и совершенно бесполезное...

(остальная часть дневниковых записок Горлума расшифровке не поддается)

@темы: АУ, стеб, юмор, фанфик, Третья Эпоха, Четвертая Эпоха, апокриф, R

---

фанфик про Берена и Финрода, поперла у Kanafinwe

[Adunithil anNair]

Подземелье

Автор: Альдара
Бета: Эйлиан
Фэндом: Дж.Р.Р. Толкиен и последователи
Категория: джен
Предупреждение: смерть персонажа.


«Слушай, Берен – ты помнишь, как пахнет ветер?»
(с) Эсвет

осторожно, фанфик очень грустный и тяжелый, даже меня на слезу пробило

Эльф снова услышал звук далеких шагов по каменному полу.
Финрод тяжело вздохнул и дернул цепь, которая тянулась от его руки к стене. Не для того, чтобы попытаться порвать – он уже давно понял, что это бесполезно – а скорее просто так, чтобы хоть что-нибудь сделать.
Вот и все… Вот и пришел час, которого он так боялся. Страшна была не смерть, ведь для эльда гибель хроа – это еще не конец. Есть еще Чертоги Мандоса… Но что, если сейчас выбор твари падет не на него? Выдержит ли он, если останется один в этом подземелье? Одиночество было для него страшнее смерти.
Медленно сходить с ума в одиночестве и темноте…
Шаги приближались. Финрод еще раз дернул цепь и выругался от досады. Бессилие и безысходность он ненавидел больше всего.
Звяканье цепи о каменный пол разбудило Берена. Он зашевелился и тяжело сел.
– Что там, Фелагунд?
Голос Берена звучал глухо и безжизненно, и сердце бывшего владыки болезненно сжалось. Это безразличие, которое в последнее время стало все чаще звучать в словах человека, пугало Финрода. Если Берен утратит волю к жизни…
– Тварь возвращается, – как можно спокойнее произнес эльф. Берен невесело усмехнулся.
– Вот сейчас и посмотрим, кого она оставит на закуску.
«Нет, он не потерял воли, просто изможден и устал» – понял Финрод. Он приподнялся и с трудом встал, прислонившись к холодной каменной стене. Лучше встретить смерть стоя, как воин, а не на коленях, как раб!
Берен, сын Барахира, тоже встал.
Берен уже давно не удивлялся тому, что видит в темноте – глаза привыкли. Он видел лицо Финрода – бледное, изможденное… Казалось, живыми оставались только его глаза.
«Это неправильно… Он не должен быть здесь. Не должен здесь умереть... Ведь это я его сюда притащил за собой. Он пошел лишь потому, что я его просил об этом. А теперь погибнет… Зачем? За что? Я хотя бы знаю, что мне есть за что умереть…
Тинувиэль… Моя лесная песня… Прости меня, я не вернусь к тебе. Не будет у нас с тобой свадьбы по эльфийскому обычаю, песен под ночным небом… Не будет у меня больше ничего и никогда.»
– Берен…
Еле слышный шепот Финрода заставил Берена вздрогнуть. Фелагунд смотрел на него, и в его взгляде ясно читалось отчаяние.
– Прости меня, друг, – промолвил он.
Берен растерянно посмотрел на него.
– За что мне тебя прощать?
– Я не сдержал клятвы. Не смог помочь тебе в твоем деле. Прости…
Человек покачал головой.
– Ну что ты, Финрод… Ты сделал все, что мог. Это я должен просить у тебя прощения за то, что притащил сюда. Наверное, мой путь с самого начала был проклят…
Они снова замолчали. Что тут еще можно было сказать? Фелагунд смотрел на Берена, и к горлу подкатывал противный ком. Хрупкий человек осмелился бросить вызов силам Тьмы ради любви… и проиграл. Лютиэнь напрасно будет ждать его…
«Пусть, о Эру, пусть тварь кинется на меня – тогда у Берена будет еще несколько дней… может быть, даже недель… Вдруг за это время что-то произойдет… Случится чудо, которое позволит ему спастись…»
Шаги замерли. Эльф и человек переглянулись.
– Вот и все, Берен. Прощай, – глухо промолвил Финрод. Берен вдруг шагнул вперед, насколько позволяла цепь, и протянул ему руку. Помедлив, эльф сделал то же самое, и их ладони соприкоснулись.
– Прощай, Финрод Фелагунд, – с видимым усилием произнес Берен. Его голос почти не дрожал.
В замке повернулся ключ.
* * *
Зеленые глаза и зловонное дыхание – такой представала Берену эта тварь в начале, когда он еще не научился видеть во мраке. Теперь же он прекрасно видел свою смерть – огромный лохматый волк, раза в три больше нормального волка, хищно скалился на него.
Берен бросил взгляд на Фелагунда. Эльф стоял неподвижно, как статуя. Даже перед лицом смерти он остался гордым и непреклонным… и, несмотря на грязь и изможденный вид, по-прежнему прекрасным.
А Финрод неотрывно смотрел на зверя и молча заклинал: «Меня, меня, забери меня… оставь его… Дай ему шанс…»
Тварь некоторое время принюхивалась, поводя уродливой мордой из стороны в сторону, и наконец шагнула к Берену.
«Вот и все… Прости, мой соловей… Прощай!»
Человек сделал шаг навстречу смерти и закрыл глаза. Не видеть… хотя бы не видеть. Может, все-таки удастся не закричать, когда в него вонзятся клыки.
– Отвернись, Финрод. Не смотри, – сказал он, не открывая глаз.
«Берен… Друг мой… Даже сейчас, в последний миг, ты думаешь не о себе...»
Фелагунд снова взглянул на Берена, увидел, как бескровные губы человека неслышно шепчут молитву – и в его душе поднялась решимость.
Теперь он знал, что должен делать.
Он покрепче перехватил руками цепь и рванул что есть силы...
* * *
Берен не сразу понял, что произошло.
Тварь утробно зарычала, обдав его зловонием из пасти. И тут раздался другой рев – не звериный, но и не человеческий. Звон металла о камень… рычание…
Он открыл глаза и застыл, но уже не от страха, а от какого-то суеверного восхищения.
Цепь – тяжелая толстая цепь, что приковывала Финрода к каменной стене каземата – была оборвана, на стене остались кольцо и несколько звеньев, а Фелагунд и зверь катались по полу единым яростным клубком.
Несмотря на долгий плен, ослабивший тело, эльф все равно оставался невероятно ловким и подвижным, но у зверя было преимущество в весе и силе.
Живой клубок стремительно катался по каземату, Берен только успевал заметить то прядь светлых волос Фелагунда, то мохнатую серую лапу… Невозможно было понять, что происходит… кто побеждает, кто побежден…
А потом в один миг все кончилось. Противники отлетели в разные стороны, тяжело дыша.
По шее зверя тек алый ручеек из перекушенной артерии. Финрод, весь в крови, безуспешно пытался зажать рваную рану на животе. Его лицо тоже было залито кровью – кровью волка.
Волк простоял еще несколько мгновений и рухнул на каменный пол, жалобно заскулил, дернул лапами и больше не шевелился.
И тогда с протяжным стоном медленно осел и Финрод… опустился вниз лицом на холодный камень, вытянул одну руку в сторону потрясенно застывшего человека и замер.
«Как же так? Нет, не может быть! Вставай, Фелагунд! Вставай!»
Проходили минуты, но эльф не шевелился. Берен стряхнул оцепенение, опустился на колени и попытался дотянуться до эльфа, но цепь была слишком коротка. Он сумел лишь коснуться пальцами протянутой к нему руки Финрода.
– Финрод… – шепотом позвал он. Эльф глухо застонал и перекатился на спину. Берен вздрогнул, увидев, что сотворили с ним когти и клыки чудовища. Сквозь раны на груди видны ребра, живот разорван, руки от локтей превратились в месиво из лоскутов кожи и мышц...
– Финрод… – снова окликнул он. Фелагунд с трудом открыл глаза – взгляд его был туманным.
Берен до предела натянул цепь. Железный наручник до крови врезался в запястье, но Берен этого даже не заметил. Теперь ему удалось дотянуться до руки Финрода и крепко сжать его ладонь. Эльф воспользовался неожиданно обретенной опорой: перекатившись на бок, он подтянулся и пополз к Берену. Его сил хватило лишь на то, чтобы добраться до человека и уронить голову ему на колени. Потом он снова потерял сознание.
Берен в растерянности смотрел на истерзанного друга и не знал, что делать. Попытаться перевязать раны? Но чем? Они уже давно пустили на перевязку все, что можно, оставив себе из одежды ровно столько, чтобы сохранить видимость пристойности.
Он сделал единственное, что мог – оторвал кусок от низа своих штанов и попытался стереть волчью кровь с лица Финрода. От его прикосновения эльф снова пришел в себя. Он открыл глаза, и Берен вздрогнул, увидев, какая в них плещется боль.
– Финрод… – беспомощно прошептал он и почувствовал, что глаза щиплет от слез.
«Все-таки я погубил его…»
– Берен… – слабо позвал Фелагунд. Человек склонил голову почти к самому лицу эльфа.
– Что, Финрод?
– Ты помнишь… как пахнет… ветер? – прошептал Финрод. Берен недоуменно посмотрел на него.
– О чем ты?
– Ветер… – мечтательно шепнул Финрод. – Ветер в вершинах деревьев. Он пахнет травой… лесом… землей, влажной от дождя, и далекой рекой. Запах свободы...
Человек отвел взгляд и осторожно убрал волосы с лица эльфа.
– Ты бредишь, Финрод…
Фелагунд хрипло засмеялся, но смех тут же перешел в мучительный кашель, и на губах эльфа появилась кровь. Берен торопливо отер ее куском ткани, который так и сжимал в руке.
– Я не брежу, Берен. Я умираю. Зато ты… остался жить.
– Надолго ли… – буркнул человек себе под нос. Но эльф услышал его и сказал:
– Хотя бы на день... Возможно, за этот день… что-то изменится...
– Я уже не надеюсь, друг, – глухо промолвил Берен.
Рука Финрода крепко сжала его руку.
– В этом твоя беда… Никогда… слышишь, Берен? Никогда… не теряй надежды. Помнишь, я рассказывал тебе... Estel...
Он умолк и устало закрыл глаза. Берен держал его за руку и смотрел на кровь, вытекающую из его ран. Вместе с кровью уходила и жизнь бывшего короля Нарготронда. Но он еще дышит, еще жив, значит, остается надежда – та самая непонятная estel…
Глаза Финрода вновь распахнулись. На мгновение в них мелькнул волшебный ясный свет, присущий всем Калаквэнди, и на миг Финрод снова стал таким, каким Берен впервые увидел его – могучим и прекрасным владыкой Нарготронда.
Но свет угас, и видение исчезло. Перед Береном снова был всего лишь изможденный и израненный эльф.
Судорога боли прокатилась по телу Фелагунда, но он лишь крепче сжал руку Берена и переждал, пока боль отхлынет.
– Вот и все… Ухожу... Не хочу, но ухожу…
– Нет, Финрод! Нет! Останься со мной! Я не выдержу – один…
Новый приступ боли не дал эльфу ответить.
– Сможешь… ты сильнее меня… – наконец вымолвил он, превозмогая боль.
По лицу человека покатились слезы – первые слезы за все время заточения. Берен плакал оттого, что из-за его самонадеянности обрывается жизнь такого благородного, светлого создания – а сам он остается жить. Не все ли равно, на день или на час – одиночество и вина бесконечны...
Слеза упала на лицо Финрода. Эльф вздрогнул и с трудом повернул голову.
– Не надо… Не грусти обо мне, Берен... – попросил он и попытался улыбнуться, но вместо улыбки получилась гримаса. Внезапно он дернулся всем телом и глухо застонал:
– О Элберет… как больно…
«Агония,» – отстраненно подумал Берен. Осторожно, как только мог, он приподнял голову и плечи Финрода так, что тот полусидел. Финрод вскрикнул, потом затих, бессильно уронив руки.
Голова поверженного короля лежала на плече Берена, его кровь запятнала остатки рубашки смертного, но Берен не замечал этого. Крепко обняв эльфа за плечи, он стал гладить его спутанные волосы. Может, хоть так удастся ему помочь...
Финрод лежал тихо, только вздрагивал, когда накатывала боль. Берен тревожно вслушивался в его неровное дыхание, а по его щекам все катились тихие слезы.
– Ничего, друг… скоро все закончится…
Король дернулся и, повернув голову, снова посмотрел в лицо человеку.
– Только ты… живи дальше. Я же… для тебя… – прошептал он и поднял руку, пытаясь коснуться лица друга. Берен поймал его ладонь и крепко сжал.
– Знаю, Финрод. Знаю, – вымолвил он, с трудом проглотив подкативший к горлу ком.
«Для меня…»

Эльф закрыл глаза и погрузился в полудрему. Берен не тревожил его, и слез больше не осталось – только горечь и чувство вины. Лицо Фелагунда было спокойно – видимо, боль отступила, или он уже просто не ощущал ее; а может быть, это руки друга помогли забыться?
Но вот он шевельнул головой, заглянул в лицо человеку. Берен вздрогнул. Взгляд эльфа был настолько ясным, чистым и открытым... Почти как в их первую встречу.
– Namarie... – прошептал он, на мгновение сжимая руку Берена. Затем его ладонь разжалась, и рука бессильно упала.
Финрод Фелагунд, бывший король Нарготронда, умер.

Последние слова эльфийского короля эхом повисли в воздухе.
"Namarie... Прощай..."
Но Берен услышал и другое:
"Amarie"…
Имя возлюбленной Финрода, которая осталась там, в Благословенных Землях. И с которой он, может быть, встретится теперь, если Намо будет милостив к нему.
“Я верю, что он будет милостив, ведь ты жил достойно и умер с честью. Финрод, друг мой…
Я не забуду. Клянусь – не забуду!”
Берен осторожно уложил тело друга на пол, и силы его оставили. Он упал на пол рядом с мертвым, свернулся в клубок и горько заплакал.
Откуда-то издалека донеслись звуки пения. Прекрасного, почти неземного. Но Берен не слышал. Он погрузился в забытье, из которого его немного погодя выведут ласковые руки любимой.
Финрод все-таки успел его спасти...

Автор выражает глубочайшую признательность и уважение Эсвет, чье замечательное стихотворение вдохновило меня на написание данного опуса – в частности, одна строка, вынесенная эпиграфом.
Большое-большое hannon le, Эсвет!

@темы: жесть, фанфик, Первая Эпоха, NC-17, канон

---

Эарнур, глава 4

[Adunithil anNair]

снова неожиданный поворот событий и даже НЖП

Утром следующего дня Маэглин, временный комендант крепости Минас Моргул, вздумал прогуляться по окрестностям. Встал он довольно поздно – вчера многоуважаемый Первый Назгул фиг его знает зачем устроил с кем-то разборки, вследствие чего ругань и вопли не давали коменданту спать до глубокой ночи, и в итоге проснулся он где-то ближе к полудню с больной головой, проклиная все на свете. Обматерив про себя Аргора, он поднялся с постели, умылся, привел себя в порядок, попил чаю и вышел из крепости. День выдался солнечный, вовсю пели птички, и не успел Маэглин порадоваться прекрасной весенней погоде, как одна из пташек, пролетая над комендантом, нагадила ему на воротник – хорошо, что не на голову. Снова выругавшись, он подумал, что сегодня у него определенно все не задалось с самого утра – вернее, если быть точным, то вообще со вчерашнего вечера. Пройдя чуть дальше, он сел на траву, расслабился, задумался… и в этот миг почувствовал, что из близлежащих кустов на него кто-то смотрит. Твою мать, час от часу не легче! Уже и посидеть спокойно нельзя, не говоря уже о том, чтобы поспать!
Проклиная все на свете, Маэглин обернулся и увидел позади себя в кустах большеглазую худенькую девушку – он сразу понял, что это девушка в облачении гондорского воина, а вовсе не парень. Она испуганно косилась на эльфа в мордорской военной форме с Багровым Оком на груди, но бежать, кричать или тем паче нападать на него не решилась, а может, была просто не в силах – от взгляда коменданта не укрылось, что из ее левого плеча торчит обломанное древко арбалетной стрелы, а вытканное на котте Белое Древо все в пятнах крови.
-Ого, это еще что такое? – Маэглин поднялся на ноги. – У нас гости? Ты кто?
-Вы что – эльф? – удивленно ответила та.
-Да, эльф, но вопросы здесь задаю я, если вообще жить хочешь, - снисходительно произнес комендант. –Повторяю: как тебя зовут?
-Гилдор.
-Да? А часом не Финдуилас или Арьянтэ? Ты меня что, за слабоумного держишь? Как будто я не способен отличить переодетую девку от парня, - фыркнул Маэглин. – Я тебе не Верный придурок, это они наверняка считают, что им детей орлы Манвэ приносят. Прямо из Валинора.
-Мое имя Гилдор! – обиженно ответила она, с досадой разглядывая эльфа.
-А вот врать не надо, а то сейчас возьму и проверю, - процедил тот сквозь зубы. – Итак, если ты не хочешь, чтобы я прямо сейчас снял с тебя штаны и выяснил, что ты девка, говори, как тебя на самом деле зовут и что ты здесь делаешь.
-Исильмэ, - покраснела та и опустила глаза. – Верховный Назгул вызвал на поединок Эарнура, нашего короля. Я была в его отряде. Кто-то стрелял по нам из засады. Я потеряла сознание, а когда очнулась, вокруг было темно и все наши воины были мертвы – кроме короля, я не знаю, что с ним стало. Мне было очень страшно, что сюда придут слуги Ангмарца и добьют меня, поэтому я спряталась в кустах. Потом они и в самом деле пришли и убрали тела, но меня не заметили.
-И какого же хрена, спрашивается, ты сюда приперлась, дура? – бросил Маэглин. – Приключений захотелось на задницу? Поздравляю, ты их огребла.
-Что вы понимаете, - отвернулась девушка.
-И чего же я не понимаю? – усмехнулся комендант.
-Ничего. Я не хочу об этом говорить.
-Слушай меня внимательно, неумная ты девка, - скривился он. – Жить хочешь?
Та быстро кивнула.
-Так вот, ты влезла в очень нехорошее дело. Это игра на чужом поле, а ты стала случайной жертвой. Я не знаю, что там у Аргора – так на самом деле зовут короля Ангмара – вышло с этим вашим Эарнуром, но одно мне известно точно: хвост он нашему верховному главнокомандующему прищемил очень и очень здорово, и просто так ему это с рук не спустят. Эарнур либо уже труп, либо скоро им станет, и смерть его не будет легкой. Я сейчас тебя потихоньку отведу к своей племяннице Тхайрэт, она, конечно, не самый лучший целитель, но в своих орочьих травках и снадобьях рубит хорошо, а тебе большего и не надо – рана не ахти какая серьезная, внутренности целы. Пересидишь у нее пару неделек, пока рука не заживет, и не смей никуда высовываться, а как выздоровеешь – быстро свалишь домой в свой Гондор, пока Аргор тебя не нашел и тебе за компанию с этим вашим неумным королем кишки не выпустил! Найди себе там какого-нибудь парня, сиди дома и шей мужу рубашки, и чтоб больше я тебя не видел! Доперло, тупая курица? И чего тебя сюда потянуло? Бабам в армии не место, в этом Мелькор был прав!
-А вас как зовут? – прошептала Исильмэ.
-Ломион.
-Вот вы сами почему здесь? Почему вы служите…
Маэглин, недолго думая, зажал девушке рот рукой и резко выдернул стрелу у нее из плеча. Исильмэ выпучила от боли глаза и вцепилась зубами ему в ладонь, по лицу ее покатились слезы.
-Потом расскажу, если кратко – то с семьей поругался, - сказал комендант, бросая обломанную стрелу с окровавленным наконечником на траву. – Идти сможешь? Давай-ка, отведу тебя через боковой ход к племяннице, она тебя подлечит, у нее и отсидишься, надеюсь, тебе хватит мозгов больше не вляпываться в неприятности!
-Лорд Ломион, - глухо произнесла девушка, глотая слезы.
-Да?
-Отпустите меня. Пожалуйста. Я же вижу, что вы не такой, как они, у вас сердце есть, и вас не сломали в этом ужасном месте. Я никому ничего не скажу, клянусь… - она хотела сказать «Валар», но потом подумала, что поминать их в присутствии вражьего прислужника было бы не слишком разумно. – Клянусь собственной жизнью, я буду молчать. Я никому не расскажу ни о том, что здесь произошло, ни про вас. Только позвольте мне уйти.
-Совсем крыша поехала? – Маэглин выразительно покрутил пальцем у виска. – Тебя вон уже лихорадить начинает. Если рану не обработать, то получишь нагноение или заражение крови, после чего в лучшем случае останешься без руки, а в худшем окажешься в гробу!
Исильмэ пристально посмотрела на коменданта, силясь понять, какую злую шутку задумал сыграть с ней прислужник Врага, но ей почему-то казалось, что этот странный эльф не опасен, пусть и несколько грубоват. Вздохнув, она обняла его здоровой рукой за шею, и вместе они поплелись к крепости, стараясь не попасться никому на глаза – впрочем, на их счастье, никого вокруг и не было. Несколько раз она едва не упала, но Маэглин поддержал ее. Солнце стояло высоко, и нагретая его лучами трава источала приятный аромат – ничто не напоминало о вчерашнем побоище.


ficbook.net/readfic/246118/2756595#part_content

@темы: жесть, АУ, фанфик, Третья Эпоха, NC-17

---

и мое

[Adunithil anNair]

Золотой Рассвет-1, главы 11-14 (осторожно, 21+, насилие физическое и сексуальное, смерть персонажа!!!)

ficbook.net/readfic/94084/2463127#part_content

ficbook.net/readfic/94084/2550280#part_content

ficbook.net/readfic/94084/2690309#part_content

ficbook.net/readfic/94084/2746623#part_content

@темы: жесть, АУ, фанфик, Вторая Эпоха, NC-21

---

очень понравившиеся мне произведения Гэллиан

[Adunithil anNair]

Драббл об Альдарионе и Эрендис

ficbook.net/readfic/700739

Плач дунадана

ficbook.net/readfic/701011

@темы: фанфик, Вторая Эпоха, Третья Эпоха, G, канон

---

[Adunithil anNair]

Продолжение истории Эарнура, часть 3.

Осторожно, уберите детей от экранов. 16+, нанесение тяжких телесных повреждений.

Еще один из воинов короля попытался было удержать его, схватив за край плаща, но Эарнур с безмолвной решимостью отстранил его руку и направился к воротам крепости.
Долго ждать ему не пришлось: вскоре одна из тяжелых кованых створок огромных ворот слегка приоткрылась - как ни странно, почти без скрипа, и перед Эарнуром появился его заклятый враг - как и в прежние времена, закутанный с ног до головы в черное и со стальной короной на голове; в правой руке король Ангмара сжимал длинный меч с узким лезвием, а в левой вместо щита - ужасающего вида тяжелую стальную булаву с шипами.. Однако сейчас в его облике кое-что изменилось, и это сильно удивило Эарнура: во время их первой и единственной встречи лицо Верховного Назгула скрывала маска, и те, кто его видел, потом долго гадали, как он выглядит без нее - ведь все слышали жуткие россказни о безликих призраках, но никто не видел вражьих прислужников вживую! - но теперь он всего лишь закрыл нижнюю часть лица черным шарфом, и на короля Гондора с нескрываемой злобой и презрением смотрели вполне себе человеческие глаза. Серебристо-серые, как у нуменорца знатного рода или нолдо.
-Ага, явился-таки, трусливый гондорский гаденыш,-злобно прошипел Король-Чародей.-Я-то думал, ты стал хоть немного старше. Выходит, ошибся, передо мной все тот же юный мерзопакостный крысенок. Люди из рода Элроса медленно взрослеют и стареют. Мне доставит особое наслаждение вырезать сердце тебе, а твоих прихлебателей возьмет на себя мой друг.
-Что? Не знал, что у вражьих слуг есть друзья!-съязвил Эарнур, пытаясь скрыть страх.
-Боишься меня, да?-королю показалось, что противник усмехается под черной тканью.-И правильно делаешь, потому что никто из вас не уйдет отсюда живым... точно так же, как никто из моих людей в свое время не ушел с поля боя! Я тоже надеялся погибнуть там, и если бы ты, жалкий трус, не сбежал... впрочем, это уже детали. Сначала я хотел сдохнуть сам и целыми днями сидел и смотрел в стену, не выходя из комнаты, но потом друзья предложили мне лучший выход – убить тебя! Придет время, и мы еще поквитаемся с твоими ненаглядными союзничками Элрондом и Глорфиндейлом, но сначала я отправлю тебя вслед за твоим обожаемым папашей!
Эарнур растерялся. Что он такое говорит?
-Ну что, умереть хочешь сразу или предпочитаешь помучиться? Мне хотелось бы получить от тебя перед тем, как ты подохнешь, ответ на еще один тревожащий меня вопрос, но это уже как выйдет!-рука Верховного Назгула, затянутая в черную перчатку из какой-то странной ткани, напоминающей бархат, в гневе судорожно стиснула рукоять меча так, словно хотела раскрошить ее.-Итак, любуйся, твои подручные сдохнут первыми, ты это заслужил – я тоже видел смерть своих подданных! Эй, ты там что – заснул, что ли, или глушишь с Таэритроном коньяк?
-Обижаешь, Аргор,-крикнул кто-то со стены; Эарнур поднял глаза и увидел там еще одного человека в черном с закрытым лицом, только без короны на голове и с арбалетом в руках – судя по всему, он и прикончил его воинов. Прислужник Верховного Назгула - король все-таки не верил в возможность дружбы между слугами Саурона - взмахнул рукой, и в небе пронеслась огромная тень; поначалу Эарнур принял ее за гигантскую птицу, но это оказался дракон, все тело которого покрывала чешуйчатая броня, в свете луны сверкающая, словно вороненая сталь или гематит. Гигантский ящер подлетел к своему хозяину, тот мгновенно вскочил на спину чудовища, тварь снова взмыла в воздух, а слуга Ангмарца, даже не сидя, а стоя на своем драконе - как он вообще умудрялся сохранять равновесие? - несколько раз выстрелил из своего жуткого арбалета. Теперь Эарнур остался с врагами один на один - все его спутники однозначно были мертвы. После всего он был уверен, что подручный Верховного Назгула просто не мог промахнуться.
-Впечатляет?-едва ли не радостно прокричал он, спрыгивая со спины дракона на стену.-У меня большой опыт в стрельбе из этой милой игрушки, больше двух тысяч лет. Тренировался я, кстати, в основном на Верных нуменорцах и их потомках.
Эарнур подумал, что ему больше уже нечего терять.
-Аргор! Так ведь тебя на самом деле зовут, да? Чего я еще мог ожидать от прислужника Врага? Только бесчестного поступка! Тебе нужен я, но заодно ты приказал своему слуге расправиться со всеми, кто пришел к воротам твоей крепости со мной!
-Во-первых, я уже сказал, что он мне не слуга,-грозно ответил тот.-Во-вторых, я звал сюда только тебя одного, а не твою охрану. В-третьих, кто бы говорил о бесчестье, когда сам вместе с Элрондом не оставлял камня на камне от моих городов и жег деревни вместе с жителями, гондорская скотина!
Эарнур вздрогнул. Он знал, что его враг говорит правду – к несчастью, он собственными глазами видел, что творилось на той войне. Мало того, он даже пытался остановить и образумить Элронда, который только посмеялся над наивным юным принцем и ехидно поинтересовался, не играет ли он еще с такими-то идеями с мячиками и деревянными лошадками. Верный Глорфиндейл, который смотрел на своего короля с подобострастным обожанием и восторженно слушал все его речи, конечно же, поддержал владыку Ривенделла и с новыми силами, получив добро с его стороны, принялся изобретать очередные карательные меры для тех, кто сражался на стороне Ангмарца или просто волей судьбы родился и жил в подвластных ему землях. Более того, он страстно призывал к этому эльфов, дунэдайн и их союзников, вдохновенно разглагольствуя о том, что «если вы их сейчас пощадите, то они вас потом не пощадят». Тут главный лизоблюд Элронда оказался совершенно прав: вот теперь-то Эарнура точно не пощадят – за то, что осмеянный собственным дальним родичем не в меру добросердечный гондорский принц решил больше не повторять своих тщетных попыток призвать кого-либо к милосердию и, опустив руки, бессильно наблюдал за зверствами со стороны. Ему оставалось лишь защищаться нападением, потому что ничего другого уже сделать было нельзя.
-А вы что делали на наших западных землях? Что творилось в Артедайне?
-Замолчи, крысеныш,-резко оборвал его Верховный Назгул.-Я там, в отличие от тебя и твоих проклятых союзников, целые поселения не вырезал. Ни одного врага не осталось в живых к западу от Мглистых Гор – ни человека, ни орка, и с ангмарцами было покончено – так ведь вы все это описали в своих хрониках, верно? Так?-он сорвался на крик.-Теперь покончено будет с тобой. Ты лишил меня всего, что мне было дорого. Всего, что у меня было. Жалко, что твой папочка сдох от пьянки и я не успел с ним поквитаться за все хорошее, хотя, надеюсь, он и так умирал долго и мучительно. Настала твоя очередь, и хватит разговоров! Отвечай за содеянное!
Враг нанес удар первым – Эарнур едва успел уклониться и отбить его выпад, настолько неожиданно блеснул перед глазами короля Гондора меч слуги Саурона. Проклятье, у этого исчадия тьмы еще и булава – Эарнур всегда завидовал людям, способным драться обеими руками, ему всегда казалось, что они способны нанести противникам в бою куда больший урон, чем те, у кого всего лишь меч и щит, как сейчас у него. Он не ошибся: следующий удар Ангмарца разнес в куски щит короля, при этом один из шипов жуткой палицы только каким-то чудом не проткнул Эарнуру руку насквозь. Король Гондора еще успел краем сознания удивиться, как противник еще вообще не сломал ему предплечье, и в тот же миг почувствовал резкую боль слева под ребрами. Проклятье, Ангмарский все-таки успел зацепить его клинком, и какой косорукий неумеха делал этот доспех! Несмотря на это, на ногах он все-таки удержался - видимо, рана была не слишком серьезной и глубокой, хотя он почувствовал, как рубашка под кольчугой становится горячей и мокрой от крови. Тем не менее из-за этого ему теперь стало тяжелее двигаться, отбивая удары меча врага и в то же время уворачиваясь от его страшной булавы. Эарнур понимал, что долго против Короля-Чародея ему не продержаться и что для него, скорее всего, все уже кончено, однако просто так позволить себя убить и сдаться без боя он не собирался, враг же его, напротив, словно вообще не ведал усталости. Он только и ждал момента, когда слабеющий раненый противник допустит роковую ошибку, а пока просто играл с ним, как кошка с полузадушенной мышью. Ну вот, снова мышь... только теперь несчастным мышонком, которого ни за что ни про что раздавили сапогом, оказался он сам. В какой-то миг Эарнур, пытаясь отбить особенно яростный удар Ангмарца, оступился, споткнувшись о камень - то ли из-за наползающей слабости и усталости, то ли из-за собственной невнимательности, и тут же снова ощутил резкую боль и холод стали - почти рядом с первой раной, ближе к левому боку. Неужели меч Короля-Чародея рубит железо, как бумагу, или просто эта кольчуга никуда не годится?
-Надо же, какой стойкий этот крысеныш!-захихикал слуга Ангмарца, таращась на них с крепостной стены.-Честно говоря, мне это очень нравится. Интересно, сколько он еще проживет? Вы меня изрядно позабавили! Дави его, дави!-в этот миг он и в самом деле напоминал скорее жестокого ребенка, с интересом наблюдающего за притащившим добычу котом, чем верного приспешника зла, и едва не хлопал в ладоши.
-Рано радуешься,-Эарнур, собравшись с силами, попытался-таки достать Верховного Назгула, и это ему почти удалось – его меч рассек полу плаща врага, но, к досаде короля, ненавистный Аргор успел вовремя отскочить и сделать еще один молниеносный выпад. Эарнур пошатнулся, у него перехватило дыхание – узкий конец клинка, в очередной раз пробив кольчугу, попал ему точно между ребер. Это было последней каплей; ноги у него подкосились, и он, выронив меч, бессильно опустился на землю. Король-Чародей бросил на своего врага торжествующий взгляд. Эарнур попробовал приподняться, опираясь на локоть, но тут увидел, что Ангмарец поднял для решающего удара свою страшную булаву с шипами, намереваясь добить поверженного противника; стоящий на стене вражеский прислужник наблюдал за происходящим с сияющими от восторга глазами. Поняв, что назгул однозначно собирается раскроить ему череп, а против такого оружия бесполезен даже самый лучший шлем, король Гондора последним отчаянным инстинктивным движением, не обращая внимания на боль и дурноту от потери крови, попытался хоть как-то увернуться, и вся тяжесть удара пришлась ему в правое плечо. В первое мгновение Эарнур даже не успел понять, почему ему так больно, а собственный жуткий крик и хруст ломающихся костей он услышал как будто со стороны, но потом сознание все же вернуло его к реальности. Назгул с досадой фыркнул – добить врага с одного удара не получилось. Он снова поднял свое чудовищное оружие, и Эарнур, едва не теряя сознание от невыносимой боли, понял, что в этот раз Ангмарец не промахнется – несчастный король Гондора уже не мог ни шевелиться, ни сопротивляться.
-Аргор, не убивай его так быстро!-как-то слишком жизнерадостно окликнул Верховного Назгула подручный со стены.-Если ты сейчас размозжишь крысенышу башку, это будет слишком легкая смерть для такой грязной твари! Может, бросим его тут медленно подыхать, вот будет потеха, когда его будут заживо жрать стервятники, как в свое время нашего Энвера?
Ангмарец дернулся, словно от резкой боли, а потом, помедлив пару мгновений, все-таки опустил булаву и бросил ее на землю.
-Будь по-твоему. Пусть еще помучается, он это заслужил.
-Жалко, что тут Элронда с Глорфиндейлом нет, вот бы я на них душу отвел,-отозвался подручный назгула.-Ну да ладно, довольствуемся тем, что имеем.
Аргор медленно подошел к Эарнуру и приставил ему меч к груди.
-Тебе страшно, да? А будет еще страшнее,-он пристально посмотрел ему в глаза.-Не надейся, я тебя сейчас не убью, если, конечно, сам не умрешь. Я безумно благодарен судьбе за то, что она воздала тебе по заслугам. Было бы замечательно, если бы тебе всегда было так же хорошо, как сейчас… и как мне тогда, после войны. По твоей вине я потерял все, что у меня было!
С этими словами он озлобленно пнул уже беспомощного противника ногой под ребра. Удар пришелся по свежей ране; у Эарнура потемнело в глазах, и он наконец потерял сознание.


ficbook.net/readfic/246118/2618154#part_content

@темы: жесть, АУ, фанфик, Третья Эпоха, NC-17

---

Эарнур

[Adunithil anNair]

По просьбе участников сообщества и читателей - текстовая версия здесь во избежание глюков с ФикБуком.

первые две главы

ЭАРНУР

Дисклеймер: книга содержит сцены насилия и жестокости. Не является каноном.

В Гондоре была весна.
Король Эарнур стоял в коридоре своего дворца в Минас-Тирите; с первого взгляда могло показаться, что он мечтательно смотрит в окно, но на самом деле он был поглощен чтением какого-то письма.
Он не ожидал того, что Мардил, его верный приближенный – можно сказать, даже чересчур преданный и верный! – подойдет сзади и в своей обычной манере поинтересуется, что именно он читает.
-Король Ангмара прислал мне вызов на поединок,-каким-то странно ровным голосом ответил Эарнур, словно пытаясь скрыть свои чувства.
-Опять?!-Мардил изобразил на лице подобострастное удивление.
Эарнур почувствовал жгучий стыд. Ему захотелось разорвать письмо и убежать, спрятаться, чтобы вообще никто его не видел, но… все-таки он король, надо сохранять достоинство и держать себя в руках.
Ему вовсе не хотелось принимать этот вызов, но в глубине души он знал, что все-таки сделает это. В прошлый раз он отказался – и ему чудилось, что он буквально кожей ощущает презрение своих подданных. Все они считают, что он трус. Трус и размазня. Это говорил ему и отец. Будучи нетрезвым, он обзывал Эарнура и гораздо худшими словами. Каждый раз при этом будущему наследнику престола хотелось исчезнуть, раствориться, стать маленьким мышонком и убежать за порог.
Мышата были еще одним болезненным воспоминанием короля Гондора. В раннем детстве он, страдая от одиночества, случайно обнаружил у себя в комнате маленького серенького мышонка и решил завести с ним дружбу – зверек был очень симпатичный, с черными глазками-бусинками. Чувствуя хорошее отношение со стороны мальчика, мышонок нисколько его не боялся; Эарнур кормил его крошками с ладони и порой притаскивал ему с ужина в кармане маленькие кусочки чего-нибудь вкусненького. Он назвал его Хвостиком и беседовал с ним, как с лучшим другом; все было хорошо до тех пор, пока его не заметил отец. Король Эарнил, в очередной раз вылизав жбан красного гондорского, решил навестить сына и посмотреть, чем занимается наследник престола. О Эру, его сын, потомок славного рода, разговаривал с мышью и прикармливал проклятого грызуна! Грязно выругавшись, отец раздавил несчастного доверчивого Хвостика тяжелым сапогом на глазах у шестилетнего сына, и зверек, жалобно пискнув, умер. После этого случая Эарнур неделю не мог говорить – ему в кошмарах мерещился хруст костей любимца, а отец еще и надавал ему пощечин, заявив, что у королевского сына должны быть более достойные занятия. Под достойными занятиями король Эарнил всегда понимал пьянку, женщин и как драки на мечах, так и банальный мордобой; временами Эарнур сомневался, умеет ли его отец вообще читать. Каждый раз, видя сына с книгой в руках, он принимался его лупить, и несчастному престолонаследнику приходилось прятаться в укромных местах ради того, чтобы просто почитать.
-Надеюсь, мой король, вы не примете вызов?-вкрадчивым голосом произнес Мардил. Эарнур вздрогнул, как от удара, но тут же постарался собраться с мыслями.
-Приму. На этот раз – приму.
Мардил замер с раскрытым ртом.
-Как так примете?-казалось, он уже забыл о придворном этикете.
-Может быть, я неправ, может, мне суждена верная смерть, но я так решил.
-Вам действительно суждена верная смерть, если вы примете вызов!-затараторил Мардил.-Врагам нельзя доверять, они заманят вас в ловушку, а потом убьют!
-Я принял решение и от него не отступлюсь!-Эарнур решил первый раз в жизни попробовать настоять на своем.
-Вы с ума сошли!-придворный отступил на шаг назад.
Он старательно изображал на лице испуг и изумление, но на самом деле в душе бурно радовался решению Эарнура. Пусть этот слабовольный придурок сваливает в Мордор, все равно он оттуда не вернется, ведь знает же, глупец, что назгула не убьешь. Он по-любому оставит Мардила наместником, а наместник – это все равно что король, только называется по-другому, но дело не в названии, а в сути!
-Может быть, вы все-таки передумаете?-сузил глаза Мардил.
-Нет, я же сказал! В конце концов, я здесь король, и я принимаю решения! Ты что, разучился понимать человеческую речь?
Мардила удивила такая вспышка гнева со стороны обычно мягкосердечного и спокойного Эарнура, но это было ему только на руку. Хитрый и ловкий царедворец давно убедился, что лучший способ заставить человека что-нибудь сделать – это вести себя так, словно ты категорически против и этого не хочешь, и тогда он осуществит свое намерение чисто из духа противоречия!
Придворный интриган картинно испугался.
-Мой король, но вы что – с ума сошли? Вы же слышали, что вам сказал Глорфиндейл! Короля Ангмара не убить смертному мужу! Вы ничего не сможете сделать! Он попросту прикончит вас, и вам никто не сможет помочь!
-Мардил,-тут Эарнур снова начал злиться,-я больше не намерен это обсуждать! Я принял решение, и все! Я поеду в Минас Моргул!
-Один?! Позвольте мне тогда поехать с вами! Если я не смогу вас защитить, то, по крайней мере, умру рядом со своим королем!
-Не позволю! Ты останешься здесь и будешь править Гондором в мое отсутствие!
Про себя король подумал, что хоть так у него будет возможность пусть ненадолго, но отделаться от вездесущего Мардила – нет худа без добра. В свое время отец приставил к нему хитрого придворного и велел докладывать о каждом шаге сына; впоследствии, когда король Эарнил уже лежал на смертном одре, медленно и мучительно умирая от неизлечимой болезни печени, он приказал Мардилу присматривать за Эарнуром, оберегать его и помогать ему после смерти отца. Тот, конечно же, выполнил приказ короля… уж лучше бы он этого не делал!
В глубине души Эарнур понимал, что Мардил абсолютно прав и что Король-Чародей без труда прикончит своего старого врага, однако ему совершенно не хотелось показывать кому-либо свой страх. Хватит с него унижений и пересудов за спиной, надо перебороть себя и хоть что-то в жизни сделать самостоятельно, пусть даже и принять самоубийственное решение! Попросту надоело все время делать не то, что хочешь, а то, чего от тебя все ждут… Отец в свое время заладил – женись да женись, посмотрел бы я на тебя женатого да и на внуков тоже. Ага, чтобы они тоже после дедушкиных пьянок в трапезной огрызки да бутылки собирали. Старому идиоту было просто невдомек – он всю жизнь был еще более бессердечным, чем каменная статуя! – что его сын после ангмарского похода просто был не в силах переступить через себя и прикоснуться к какой-либо женщине. Благородные дунэдайн в своей обычной манере удовлетворяли свои скотские потребности с первыми, кто попадался под руку, а таковыми обычно оказывались женщины из местных деревень, при этом никто нимало не стеснялся присутствия юного Эарнура, более того – все в открытую потешались над ним, потому что наследник гондорского трона от природы был не в меру чувствителен: он не переносил никаких сцен насилия и старался по возможности спрятаться куда-нибудь, лишь бы не смотреть на весь этот кошмар. После созерцания подобного несчастного юношу долго трясло от страха и омерзения. Неужели и он сам появился на свет таким же ужасным путем? Эарнур мало общался со своей матерью – королева была с ним всегда любезна и вежлива, но очень холодна, и умерла она довольно рано, однако ему было очень сложно представить себе супружеские отношения между родителями. Неужели его отец поступал со своей женой… точно так же? Если уж так, то лучше вообще никогда не жениться, нежели делать с кем-то такие жуткие вещи. Подручные Эарнила продолжали высмеивать не в меру мягкосердечного принца, который шарахался от женщин, а кто-то так вообще пустил слух, что Эарнур ни на что не способен как мужчина, но будущего короля Гондора в тот момент мало волновали все их колкости – ангмарский поход нанес ему настолько страшную душевную рану, что бедный юноша вернулся назад сам не свой. Временами у Эарнура возникали мысли о том, что неплохо было бы отравить папашину выпивку крысиным ядом – особенно после того, как Эарнил сжег в печке несколько любимых книг сына, но несчастный принц был чересчур мягок для того, чтобы решиться на подобное дело даже в порыве крайнего отчаяния.
К счастью для Эарнура, его изверг-отец прожил после победы над Ангмаром очень недолго, но столь желанная для молодого короля свобода не принесла ему радости. Мардил, этот назойливый и скользкий тип, продолжал следить за своим подопечным и теперь, постоянно напоминая ему о том, как следует себя вести королю дунэдайн. И он тоже, будь он четырежды неладен, непрестанно напоминал Эарнуру о необходимости срочно обзавестись семьей и дать жизнь наследнику Дома Анариона… как будто можно все это сделать по приказу! Хорошо еще, что ушли в прошлое былые времена, а то, говорят, еще в начале эпохи родители имели право насильно женить и выдавать замуж своих детей – Эарнур читал о том, что бывали случаи, когда жених и невеста впервые видели друг друга на собственной свадьбе. Молодому королю подумалось, что в таком случае он бы просто не дожил до первой брачной ночи – повесился бы где-нибудь в чулане на собственном поясе или бросился на меч.
Эарнур внимательно выслушивал советы и пожелания Мардила, но временами ловил себя на том, что с наслаждением отправил бы этого подобострастного лизоблюда с вкрадчивым голосом на казнь – к сожалению, совесть и врожденная мягкость не позволяли ему расправиться с придворным. Ну ладно, счастливо оставаться, наместник Мардил. Радуйся.
-Прости, но я все равно принимаю вызов Ангмарца, что бы ты там ни говорил, и будь что будет. Завтра я отправлюсь в Минас Моргул. Пожелай мне удачи.
-Вам не стоит ехать одному…-снова заладил Мардил.
-Ладно, будь по-твоему, собери небольшой отряд, не больше десяти-двенадцати человек.-ответил Эарнур, понимая, что иначе ему от верного придворного не отделаться.
-Да, мой король,-тот изобразил на лице искреннее сожаление, в душе радуясь глупости и опрометчивому решению владыки Гондора.

На закате кровью горит небосвод…
Анариэль Ровэн

Король и его спутники добрались до вражеской крепости на закате. Солнце садилось, окрашивая облака во все оттенки розового и оранжевого, и бросало зловещие отсветы на стены Минас Моргула.
-Сегодня прольется кровь,-тихо прошептал Садор, один из воинов Эарнура; от природы он был весьма суеверен. Он старался говорить очень негромко, чтобы не слышал король, но тот все равно смог разобрать его слова – вокруг царило безмолвие, и ветер к вечеру тоже стих.
-Давным-давно эту крепость выстроил Исилдур, мой дальний родич,-печально проронил Эарнур.-И вот теперь она в руках врагов.
-И где они все?-спросил Айрандир, еще один из отряда.-Что-то вокруг этого треклятого Минас Моргула вообще ни одной живой души нет. Ни мышки, ни кошки, ни воробья.
-Заткнись, накаркаешь,-оборвал его суеверный Садор и тут же упал с коня с арбалетной стрелой в шее, не успев даже вскрикнуть. Эарнур и его оставшиеся девять спутников едва не запаниковали, лихорадочно оглядываясь по сторонам и вынимая из ножен мечи; они были не в силах понять, откуда стрелял невидимый противник со страшным оружием. Ворота крепости заперты, на стенах нет ни человека, ни орка!
-Мой король, вы точно уверены, что нас здесь вообще ждут?-спросил еще один из воинов Эарнура, и в следующее мгновение воздух снова прорезал тонкий свист, и арбалетная стрела вонзилась глубоко в горло коню гондорца. Смертельно раненное животное, опрокидываясь на землю, сбросило всадника, и тот, к ужасу своих спутников, тоже получил стрелу в сердце, не успев еще даже упасть. Король крепко сжал рукоять меча, пытаясь понять – стрелявший все-таки один или их несколько? Если один, быстро же он успел перезарядить арбалет…
Эарнур не стал долго размышлять и дожидаться, пока невидимый враг перестреляет всех из засады: он приказал своим воинам спешиться и поскорее найти укрытие. В душе он уже пожалел о том, что привел их сюда – может быть, даже на верную смерть, но иначе отвязаться от треклятого Мардила было невозможно, да и многие люди сами выразили желание отправиться с королем в логово врага… Не успели они даже осмотреться, как снова коротко свистнул арбалетный болт, разрезая воздух, и Айрандир, не успев даже вскрикнуть, рухнул на землю с пробитым горлом у ног ошарашенных товарищей.
-Прячьтесь, быстро, вон там какая-то полуразрушенная стена и кусты неподалеку!-приказал король.-Не стойте на месте, иначе станете удобной мишенью для того гада, который засел где-то в крепости!
Несмотря на то, что гондорцам удалось быстро найти относительно безопасное место для укрытия, невидимый враг каким-то непостижимым образом умудрился буквально за пару мгновений, несмотря на сгущающиеся сумерки, убить еще двоих – замешкавшись, оба получили по стреле в спину, не спасли и кольчуги.
Эарнур замер, притаившись за полуобрушенной каменной кладкой. Сейчас, в минуту опасности, он ощутил вместо страха жгучий стыд - ведь его люди верили ему, пошли за ним, а он, поддавшись на уговоры Мардила, мало того что привел их сюда на верную смерть, так еще и ничего не сделал для того, чтобы их защитить, только приказал спрятаться, как крысам! Рядом с ним тихо сидел Гилдор - худенький, хрупкий невысокий юноша из его отряда, чем-то похожий то ли на девушку, то ли на эльфа-подростка; король не хотел брать его с собой в Минас Моргул, так нет же, сам напросился. Этот почти еще ребенок смотрел на Эарнура с нескрываемым обожанием, считал его настоящим героем, победившим зло из Ангмара... знал бы он правду, и вот теперь он умрет по вине самонадеянного труса, волей судьбы облеченного властью!
-Гилдор,-тихо шепнул ему Эарнур.
-Да, мой король?-робко отозвался тот.
-Простите меня, что так получилось. Я не хотел ничьей смерти, если не считать наших врагов. Им не нужен ни ты, ни остальные воины. Им нужен я. Уходите. Немедленно! Возвращайтесь в Минас Тирит. Я отвлеку мордорских тварей, а вы постарайтесь как можно быстрее убраться из этого проклятого места,-он сам удивился своему резкому тону.
-Но мой повели...
-Это приказ, и он не обсуждается!-перебил его Эарнур.-Ты еще слишком молод, чтобы погибнуть здесь! Уходи! Возвращайся к родным, женись, построй дом, обзаведись детьми и живи долго и счастливо! Всех остальных это тоже касается!
-Вы хотите, чтобы мы вас тут одного на произвол судьбы бросили?-как-то растерянно произнес Гилдор, испуганно глядя на Эарнура.
-Да! Именно этого я и хочу!-выкрикнул он и поднялся в полный рост; наверняка сейчас его было хорошо видно из-за полуразвалившейся каменной кладки. Быстро темнело, над вражеской крепостью среди бриллиантов звезд завис ущербный месяц, а ее стены и башни, ранее показавшиеся королю Гондора почему-то не темными, а зеленовато-белыми, стали еще более четко вырисовываться на фоне темно-синего, словно харадский шелк, неба. В тот же миг от них начало исходить мертвенное сияние – словно они были построены не из камня, а из лунного света, а на одной из стен, ближе к воротам, появилась какая-то задрапированная в черное фигура со стальной короной на голове.
-Эй, ты, мордорская падаль,-бесстрашно крикнул Эарнур,-ты только и можешь что убивать из засады? Тебе нужен я, а не мои люди, не так ли? Вот и выходи на честный бой!
-В этого не стреляй, он мой,- донесся до него глухой голос врага.-Остальных можешь прикончить. Что ж, я очень рад, что ты наконец явился,-крикнул он уже Эарнуру.-Вообще-то я вызывал на поединок только тебя, а ты притащил с собой свиту, вот и пришлось… от них избавиться. Что ж, сейчас я выйду, и мы с тобой поговорим уже один на один.
Король обернулся к своим уцелевшим пяти спутникам, которые, затаив дыхание, по-прежнему прятались за остатками древней стены.
-Сейчас этот ангмарский выродок появится здесь. Я возьму его на себя, а вы постарайтесь все-таки выбраться отсюда и не получить стрелу в спину от его подручного с арбалетом,-произнес он, при этом даже в темноте он заметил, что Гилдор смотрит на него глазами, полными слез.-Доберитесь до Гондора и расскажите Мардилу, что здесь произошло.
Еще один из воинов короля попытался было удержать его, схватив за край плаща, но Эарнур с безмолвной решительностью отстранил его руку и направился к воротам крепости.

@темы: АУ, фанфик, Третья Эпоха, NC-17

---

остров невезения

[Kyora J.Lee]

Темные Владыки почти всея Арды - Мелькор и его последователь Саурон проиграли решающие битвы за Средиземье.
Какова их дальнейшая судьба?

Примечания автора:
Идея навеяна песней из "Бриллиантовой руки" - Остров невезения.

остров невезения

Весь покрытый клевером, абсолютно весь,
Остров невезения в Арде нашей есть.
Остров невезения в Арде нашей есть.
Весь покрытый клевером, абсолютно весь.

Там живут повержены темные цари,
На лицо прекрасные, злобные внутри.
На лицо прекрасные, злобные внутри,
Там живут повержены темные цари.

Что б они ни делали, не сдалась Арда,
Ведь же в понедельник Тьма их создала.
Ведь же в понедельник Тьма их создала,
Что б они ни делали, не сдалась Арда.

Сильмарилл не ловится, не растёт пегас,
Плачут и Тьме молятся, не жалея глаз.
Плачут и Тьме молятся, не жалея глаз,
Сильмарилл не ловится, не растёт пегас,

Вроде не бездельники, могут победить,
Им бы понедельники взять и отменить.
Им бы понедельники взять и отменить,
Вроде не бездельники, могут победить.

Не к добру на острове нет календаря,
Саурон и Мелькор пропадают зря.
Саурон и Мелькор пропадают зря,
На проклятом острове нет календаря.

По такому случаю с ночи до зари
Плачут невезучие темные цари
И рыдают, бедные, и клянут беду
В день какой неведомо, в никаком году.

И рыдают, бедные, и клянут беду
В день какой неведомо, в никаком году.

@темы: АУ, юмор, фанфик, Четвертая Эпоха, апокриф, G

---

Кое-что мое. Страшненькое, и это еще только начало.

[Adunithil anNair]

Эарнур

Рейтинг: NC-17
Жанры: Джен, Ангст, Драма, Фэнтези, Экшн (action), Психология, Даркфик, Ужасы, AU
Предупреждения: Смерть персонажа, OOC, Насилие, ОМП, ОЖП
Размер: планируется Миди, написано 5 страниц
Кол-во частей: 2
Статус: в процессе написания

Всем известно, что в 2050 году Король-Чародей вызвал Эарнура на поединок, и тот с небольшим отрядом поехал к воротам Минас Моргула. Ни о ком-либо из тех, кто был среди его спутников, ни о самом злосчастном короле более не слышали. В Гондоре верили, что коварный враг схватил короля, и он был замучен в Минас Моргуле, но, поскольку свидетелей его смерти не было, Наместник Мардил правил Гондором от его имени многие годы. Однако данная история оставляет много вопросов: какими соображениями руководствовался Эарнур, когда принял вызов столь грозного врага, и что с ним произошло дальше?

ficbook.net/readfic/246118/709745#part_content

ficbook.net/readfic/246118/2595918#part_content

@темы: жесть, АУ, фанфик, Третья Эпоха, NC-17

---

[Ilwen]

Cказка о крыльях

А говорят еще, что Феанора, старшего сына короля, ученого и мастера, злой Моргот захватил в плен. Нет, сам Феанор никогда бы не сдался, потому что был он отважным воином и предпочел бы смерть неволе - да навалились на него кучей, и впал он от ударов в беспамятство. А когда очнулся, видит - лежит он, скрученный цепями, в огромном темном чертоге, а над ним Моргот, вражина, ухмыляется и говорит:

"Вот и попал ты ко мне, король нолдор, на полную мою милость. А выручать тебя никто не придет - твой брат на тебя, предателя, зол, а сыновья уже корону делят. Никому ты не нужен, кроме меня. А мне ты нужен, чтобы у братьев моих, Валар, отобрать Царство Земное. Будешь ты мне, Феанор, теперь служить, а коли не согласишься - я тебя пытками замучаю да лютою смертью казню. Ну а согласишься - дам тебе награду великую, правой рукой своей сделаю - ведь не только мне Валар враги, но и тебе".

Усмехнулся Феанор на эти речи и отвечает:

"Пыток да смерти я не боюсь, но служить тебе буду не за страх, а за совесть. Потому что прав ты - никому я теперь не нужен, а Валар - враги мне, как и тебе".

Обрадовался Моргот такой покорности да и повел Феанора по всему своему черному царству - показывать свою силу, и как у него что устроено. Смотрел Феанор, смотрел, а потом и говорит:

"Все-то у тебя хорошо, владыка Моргот - и воины свирепые, и военные устройства хитрые, и оружие могучее, одно плохо - нет крылатых слуг. У владыки Манвэ на службе есть огромные орлы - а ну как они нападут, чем отбиваться будешь?"

Помрачнел тут Моргот и говорит:

"Правду говорили, что ты умнейший из эльдар, Феанор - в самый корень зришь. И я об этом долго думал, и даже повелел слугам ловить для меня орлов Манвэ и отрезал у них крылья, чтобы посмотреть, как они устроены, да не смог ничего сделать подобного. Ах, как бы мне хотелось, чтобы и у моих слуг были крылья!"

"Будут", - отвечает ему Феанор. "Я сделаю такие крылья, что поднимут слуг твоих в воздух!"

Еще пуще обрадовался Моргот и повелел слугам своим дать Феанору все необходимое и оказывать всяческую помощь. И несли Феанору все, что бы он не потребовал: и плашки деревянные, и кожу тонко выделанную, и воск пчелиный, и еще всякие инструменты и снадобья.

Долго ли, коротко ли - сделал Феанор крылья. Моргот так обрадовался, что бегом к нему в мастерскую прибежал.

"Вот и сделал я, что обещал", - говорит ему мастер. "Только испытать надобно, а чтобы взлететь - повели отвести меня на самую вершину Тангородрима".

Но нахмурился тут Моргот:

"Ага, а вдруг ты сам на этих крыльях улететь вздумал, сбежать, стало быть! Нет, шалишь, один ты не полетишь! Делай еще одну пару - я сам за тобой полечу и присмотрю!"

Пожал плечами Феанор.

"Хорошо", - говорит.

Сделал мастер еще одну пару крыльев, побольше - для Моргота. Тогда отвел его Моргот сам на вершину Тангородрима, и там Феанор приладил крылья сначала ему, а потом себе, да показал вражине, как крыльями управлять. Устройство-то хитрое, а править им - легче легкого, на то Феанор и великий мастер!

Бросились вниз они с вершины горы, да наземь не упали, а стали лететь, будто птицы. Летит владыка Моргот, на землю смотрит и радуется - скоро вся земля его будет, а все, кто живет на ней - покорными рабами! А Валар он страшно отомстит - Манвэ выбросит прочь из Арды, за Стены Мира, а Тулкаса на цепь посадит у своих ворот вместо собаки, а Варду возьмет в жены... Размечтался он о Звездной Владычице, да не заметил, как Феанор поднялся выше него и Железный Венец с его головы хвать! - и себе забрал. Разгневался тут Моргот да погнался за наглым вором. Все выше они поднимались и выше, к самому ясному солнышку (забыл я сказать, что за то время, пока Феанор крылья делал, пресветлые Валар уже и солнышко, и месяц ясный на небо послали, и стало в Средиземье светлым-светло и тепло). И как поднялись они к солнцу, так воск на крыльях Моргота от жара стал таять, и развалились они в воздухе, и упал Моргот прямо на землю, да так упал, что гул по всему Средиземью пошел.

А Феанор усмехнулся и дальше полетел - потому что себе он сделал такие крылья, что жара не боятся.

Летел он на юг, летел, да и увидел лагерь своих сыновей около озера. Стал он снижаться, а эльфы внизу закричали, удивленные, кое-кто и луки натянул - что за тварь летит с Севера странная, невиданная, а ну как новый враг? Да, хвала Валар, никто стрелы не пустил, а Феанор опустился на землю, и настала тогда среди эльдар великая радость, ибо никто уж и не чаял увидеть короля живым. И сыновья его радовались, и даже брат, который пришел в Средиземье по Льдам, радовался, и на радостях простили они друг другу все потери и обиды, и решили вместе Моргота бить.

А что с Морготом случилось? Будь он эльф или человек - погибнуть бы ему лютой смертью, да, к несчастью, с Морготом так просто не справиться. Поохал он, поохал, и кое-как потащился в свою черную крепость. Долго тащился, к воротам подошел - а слуги его и не враз признали - без Венца, да в крови, да в лохмотьях - будто нищий какой! Чуть не прогнали его палками, но заорал на них Моргот, и тогда только поняли они, что это их господин.

А Феанор с братом да с сыновьями вновь принялся Моргота бить, и долго эта война длилась, а кончилось все хорошо... Только это совсем другая сказка, а эта закончилась - так-то!

@темы: АУ, юмор, фанфик, Первая Эпоха, G

---

Золотой Рассвет-1, главы 9 и 10

[tolkien-fanfiction]

ficbook.net/readfic/94084/2027375#part_content

ficbook.net/readfic/94084/2069577#part_content

Осторожно, NC!

@темы: жесть, Нуменор, АУ, фанфик, Вторая Эпоха, NC-21

---

Иногда полезно наводить порядок в старых записях

[Kyora J.Lee]

Этот маленький юмористический рассказ повествует о том, почему Моргот не хотел заводить детей?
Дает ответ на вопрос, как можно довести Темного Валу Мелькора и его верного помощника Саурона до белого каления?
Ответ знают сыновья Феанора.

Автор Рыжий Канцлер (ссылка на произведение: www.eressea.ru/library/library/morchild.shtml)

@темы: стеб, юмор, фанфик, G

---

отловила еще кое-что нуменорское

[Adunithil anNair]

Осенняя охота:

ondatra-titbits.livejournal.com/13789.html?view...

Exit Гимильхад, сын Гимильзора:

ficbook.net/readfic/576053/1892636#com8167647

@темы: фанфик, Вторая Эпоха, G, PG-13, канон

---

Золотой Рассвет-1, глава 8

[Adunithil anNair]

Ну что ж, вот вам продолжение - только сразу предупреждаю, там по-прежнему много жести. Осторожно. Слабонервным не читать.
Анонс: Зимрабет выходит замуж, Люди Короля дошли до ручки (да уж, там действительно закат Нуменора в последней стадии), а Верным живется все хуже и хуже.



ficbook.net/readfic/94084/1876750#part_content

@темы: жесть, АУ, Вторая Эпоха, отмороженные нуменорцы, NC-21

---

Очень интересная вещь

[Adunithil anNair]

Название: Первый и последний
Автор: Анариэль Ровэн
Фэндом: Толкин Джон Р.Р. «Арда и Средиземье»
Рейтинг: PG-13
Жанры: Джен, Драма, Фэнтези
Предупреждения: Смерть персонажа
Размер: планируется Макси

ficbook.net/readfic/570345

@темы: фанфик, Вторая Эпоха, нуменорцы, PG-13, канон

---

И еще хороший фанфик

[tolkien-fanfiction]

hyalma.livejournal.com/36853.html

"Последний Король", автор - Nilcamiel, если кто знает польский, там у переводчика в ЖЖ есть еще ссылка на оригинал.


"На самом деле он восхищался Эарнуром. Как Финголфин мог сражаться с Морготом, а унижаемый Хурин - оказывать ему сопротивление? Как отважился Ар-Фаразон разговаривать с Неприятелем на равных, а Исильдур - поднять на него меч? Как решился Король выехать на поединок с самим Чернокнижником? Где находили они отвагу, которой будут удивляться до конца времен? Что заставило их сделать то, что они сделали? Что они видели, умирая?.."


Перевела еще один польский фанфик, оригинал здесь. Автор - Nilcamiel.

Попытка разобраться, почему Эарнур принял вызов, каким был первый Правящий Наместник, и как отразилась эта история в потомках десять веков спустя.

ПОСЛЕДНИЙ КОРОЛЬ

- Эарнур! - крикнул я королю, который склонился над пустым катафалком в Последнем Доме Королей. - Обдумай всё еще раз!

- Мне нечего обдумывать, дорогой мой Наместник. Нечего! Либо я и моя честь, либо позор до конца моих дней и победа Врага.

- Победа? Ее одержишь ты, если не будешь слушать лживых речей Чернокнижника. Эарнур, умоляю, хоть раз выслушай!

- Я уже досыта тебя наслушался, Мардил!..

Король застыл, опираясь о катафалк руками. Наконец он выпрямился во весь свой внушительный рост, снял с головы крылатую корону и положил ее на холодный камень. С этой минуты решение было принято и отмене не подлежало.

Мардил на несколько минут задумался, затем вычеркнул последнюю часть предложения.

- Корону я оставляю здесь и поручаю ее твоим заботам, Наместник, - на случай, если я не вернусь. Отныне ты отвечаешь за безопасность короны и страны. Правь от моего имени, но не забывай, что твой трон стоит ниже королевского, который будет ждать возвращения владыки.

Я отослал прислугу, чтобы поговорить наедине...

И снова Мардил вычеркнул последнее предложение.

- Эарнур, подумай всё же. Нельзя допустить, чтобы ты не вернулся. Ты единственный наследник Анариона, еще ступающий по земле. Ты не можешь позволить неприятелю покончить с тобой таким образом - своей собственной рукой.

- Ты умоляешь? - Король смерил меня взглядом, спускаясь с возвышения, на котором стоял катафалк. Его шаги отдавались эхом в Усыпальнице Королей. - Другого выхода нет - нужно принять вызов. Иначе я не смогу снова надеть корону...

Мардил занес перо, чтобы внести очередные поправки, но остановился. Не было смысла вычеркивать это предложение, ибо это означало бы вычеркнуть и все воспоминания. Он должен был решить - либо писать правдивый рассказ о событиях, либо создавать версию, приемлемую для хроник, где описываются не настоящие короли, а герои, подобные холодным статуям в Большой Зале.

Он должен был подумать, как и что можно описывать. И что делать потом - как устроить, чтобы его записи не стали доступны непрошеным читателям.

Мардил задумался, застыв с пером в руке. Воск медленно капал с библиотечного светильника на подставку, предохраняющую книги от загрязнения. Снаружи, за закрытыми ставнями и каменными стенами Большой Библиотеки шла своим чередом повседневная жизнь Цитадели. Отголоски этой жизни проникали и внутрь, причудливо сочетаясь с мертвым покоем пыльных собраний и неровным огнем светильника на столе.

Пять лет тому назад пришел очередной вызов. Под стены Минас Тирита приехал тяжело вооруженный всадник, одетый в черное. За ним следовали двое солдат с Фортов, а может, из Осгилиата. Он вызвал Короля. Когда тот появился у зубцов Великих Ворот, посланец передал вызов от Чернокнижника. "Померься со мной силой, либо выкажи себя немощным старцем". Мардил подозревал, что вызов был гораздо более цветистым, но один солдат держался за рукоять меча, а другой за древко копья. Слуга Минас Моргула правильно истолковал эти жесты и, отрапортовав на языке Мордора, поехал прочь, сопровождаемый двумя гондорцами.

Всех поразило, как воспринял это Эарнур - сперва он побледнел так, что цвет его лица слился с белизной седых волос, потом наморщил лоб, раздул ноздри и впал в ярость.

Разумеется, Мардил не мог написать этого в официальной хронике. Он не мог написать, что Король бывал непредсказуем. Да и нельзя было этого выразить сухим, скупым языком историков прошлого, которому и по сей день обучают молодых летописцев. Случалось, что во время совещания Король неожиданно вскакивал, опрокидывал стул и бил кулаком по столу до тех пор, пока не воцарялась мертвая тишина. Затем объявлял, что не согласен с предложенными решениями, и потому совещание прерывается на неопределенное время.

Иногда он целый день ходил мрачнее тучи и огрызался на каждого, кто попадался ему под руку. В такое время только Мардил, хладнокровный в силу многолетней привычки, мог приблизиться к Королю. Нет, не стоило писать, что порой Эарнур напоминал ему уличную актрису с нарисованными морщинами и фальшивым крючковатым носом, старательно изображающую зловредную королеву Берутиэль.

Не были редкостью и неожиданные вспышки гнева по поводу самых ничтожных пустяков. Наместник всегда помнил об этом - ибо внезапное раздражение Короля, а также дрожание мускула на его лице, погрубевший голос, беспокойные жесты предупреждали Мардила о надвигающейся грозе.

Нельзя сказать, что Эарнур был неуравновешенным. Да, порой гордость затмевала ему рассудок, и нельзя отрицать, что Король весьма большое значение придавал собственному происхождению, но он не был плохим королем. Прислушивался к мнению других, внушал уважение... порой обескураживал.

Мардил не мог написать всего этого в хрониках королевства не только потому, что подобные описания несовместимы с безупречным образом короля, который должен остаться в истории. Эарнур был последним в королевской династии и не оставил наследника - и потому будет выглядеть безответственным в глазах потомков. А Мардил полагал, что раз уж ему не удалось удержать Короля от безумного поступка, нужно хотя бы почтить его память. Ибо уже было известно, что Король никогда не вернется, хотя домыслов о его дальнейшей судьбе бродило множество. Мардил всегда притворялся, что не слышит рассказов об ужасных пытках, которым подвергают узников Моргула, о вечной муке, царящей в башне, что возвышается над долиной ядовитых цветов...

Должно быть, Чернокнижнику наконец удалось одолеть его, ибо Король стоит на коленях, склонив голову, посреди дороги, ведущей к башне с бледно светящимися стенами. Его правое плечо раздроблено. Меч лежит перед ним на пыльной земле, лезвие потемнело. Вокруг изрубленные тела самых отважных рыцарей Гондора. Над ними высится некто темнее ночи, в зеленоватом от древности шлеме, с мечом в руке, одетой в броню. Король знает, что уже не встанет. Он смежает веки и видит всё, чего больше никогда не увидит - зеленые долины рек Эред Нимрайс, обширное русло Андуина, степи Каленардона, цветущее Белое Древо на Площади Фонтана... Образ за образом проходит перед его глазами, и наконец возникает побережье острова, напоминающего по форме пятиконечную звезду и высокие стройные башни в свете солнца. Но через мгновение сияние острова меркнет, сменяясь мертвенным свечением Моргула.

Перо задрожало в руке Мардила. Он видел это столько раз... Но он не знал, то ли это мешанина слухов и домыслов, то ли смутный бред его усталого рассудка, то ли проблеск правды о том, что случилось под Минас Моргулом.

На самом деле он восхищался Эарнуром. Как Финголфин мог сражаться с Морготом, а унижаемый Хурин - оказывать ему сопротивление? Как отважился Ар-Фаразон разговаривать с Неприятелем на равных, а Исильдур - поднять на него меч? Как решился Король выехать на поединок с самим Чернокнижником? Где находили они отвагу, которой будут удивляться до конца времен? Что заставило их сделать то, что они сделали? Что они видели, умирая?..

Мардил вспоминал их прощание на Площади Фонтана. Король поднял руку и сорвал цветок с ветви Белого Древа. Он один был настолько высок, что мог до нее дотянуться. При этом громыхнули латы, которые его прапрадед, брат Нармакила II, великий воин, приказал выковать из старой митриловой брони. Древние, но до блеска начищенные доспехи выглядели на наследнике Аркириаса так, как если бы были выкованы по его мерке.

Он заткнул сорванный цветок за крыло шлема.

- Пришла пора прощаться, но будем надеяться на скорую встречу.

- Не хочу искушать судьбу, - ответил я тихо, чтобы ни слуги, ни кто-либо из готовящихся к выезду солдат не услышал доверительного разговора, - и потому не буду бросать на ветер слов сомнения. Но знай, что моя вера в твое возвращение, Эарнур... очень слаба.

Эарнур резко тряхнул головой, как если бы хотел снова "воззвать к моему здравому смыслу" резкими, солдатскими, злыми словами. Но не сделал этого. Он наклонил голову и дотронулся голой рукой, без рукавицы, цветка за крылом шлема. Я знал этого человека всю свою жизнь, ибо мой отец служил его отцу, и я с семи лет ходил за Эарнуром как тень. Я сотни раз переживал вместе с ним печали и радости и умел угадывать, о чем он думает. Сейчас он размышлял, правильно ли поступает.

- Главное, что другие в меня верят - сказал он наконец, подняв глаза, твердые, как закаленная сталь. - Это должно придать мне силы. Теперь уже поздно отступать. Да помогут тебе Валар, Мардил, когда будешь держать в руке судьбу моей страны.

- Я бы лучше попросил их уберечь тебя. Их помощь тебе нужнее. Пусть луна проводит вас туда, куда не достигает солнце.

- К Башне Восходящей Луны, - усмехнулся Эарнур почти по-мальчишески, несмотря на седые волосы, выбивающиеся из-под шлема и морщины, которые резко обозначились на упрямом лице. - До встречи, друг.

Мы обнялись - рыцарь в громыхающих доспехах и шлеме, увенчанном цветком, и придворный в темносиних одеждах чиновника, с измятым свитком, заткнутым за пояс. Именно это символизировало передачу власти - не королевский перстень с печатью, не скипетр, корона или другие атрибуты, а обычное дружеское объятие.

Ведь я проводил с ним больше времени, чем с своей собственной женой, а мой сын долгое время служил при нем адъютантом и входит в Королевский Совет. Я знал его лучше, чем кто бы то ни было, за исключением разве что его отца, на которого он, впрочем, не слишком похож. Я отказывался считать его "не более, чем воином", ибо питал к нему глубокое уважение - в нем сильно чувствовалась нуменорская кровь - но причины называть его так были. Королевские обязанности и командование войском поглощали его без остатка. Он не хотел даже думать о том, чтобы поискать себе жену среди гондорских аристократок, и терпеть не мог совещания, если они не касались военных дел. Он был вспыльчив и непредсказуем - черты, нежелательные для властителя. Их так и не удалось искоренить - таким он остался до конца. Порой, когда он в бешенстве метался по своему кабинету, он напоминал властолюбивого короля древнего Запада, грозящего звездам кулаком. Иногда, сгорбившись на своем троне, подпирая висок ладонью, он выглядел так, будто страстно желал избавиться от мучительных церемониалов и поскакать во главе маленького отряда на север или на юг, так, чтобы ветер в ушах свистел.

Несмотря на мнимую открытость, он соблюдал дистанцию со всеми, за исключением своего двоюродного брата, будущего властителя Лебеннина, нескольких военачальников из Совета, меня и моего сына. Для меня у подножия ступеней, ведущих к королевскому трону, он поставил кресло из черного мрамора - "простое, скромное - совершенно как мой Наместник", говорил он. Будто бы предвидел, что никому уж не придется более сидеть на троне под изображением Белого Древа. Может быть, он предвидел свою судьбу. В таком случае, что заставило его все же ответить на вызов?

Мардил вспоминал последний поход Короля. По дороге до Великих Ворот его сопровождал весь двор и тысячи людей Города. Он воодушевил их всех - как воодушевлял своих людей ринуться в бой на Севере. Они верили в него. С каждым триумфальным выкриком Эарнур еще больше выпрямлялся в седле. С каждым шагом его боевого коня Мардил все более убеждался, что необходимо еще раз созвать Совет и удержать Эарнура от безумства, вернуть его к повседневной рутине, отвлечь его мысли от палантира в Минас Итиль и якобы попранной чести, лишь бы только... заботился о Гондоре.

Перо Наместника снова заскрипело по пергаменту.

Я знал, что было причиной этого безумства: великая, неукротимая ярость, которая искала хоть какого-нибудь выхода. Гордость и чувство собственного достоинства у Эарнура были попросту слишком велики, чтобы смочь обуздать эту ярость и сохранить при этом способность хладнокровно рассуждать. Единственным выходом было отреагировать немедленно - то есть, принять вызов.

В сущности, я не должен считать это безумством. Я понимаю, что Эарнур был не взбалмошным старцем, а просто человеком, который до преклонных лет сохранил свой изначальный характер, непостижимый для тех, кто не обладает горячим темпераментом.

Мардил помнил, что не успел в последнюю минуту подойти к Эарнуру. Король быстро отвернулся, поймав его взгляд. Тут же пришпорил коня, отдал приказ выезжать, еще что-то крикнул, но его слова заглушил сигнал серебряных труб с Белой Башни.

Ровно пять лет тому назад эта безумная гордость побудила Короля отправиться в долину Моргула. Человека, который, что бы о нем ни говорили, превратил Минас Анор в Минас Тирит, и привел Город к расцвету, а потом ушел, чтобы никогда более не вернуться.

Через несколько месяцев ожидания, на собрании Королевского Совета я не позволил вывесить черный, траурный флаг - Повелитель Моргула не должен был торжествовать победу. Потому знамена, развевающиеся на Белой Башне, чисты и белоснежны. Во дворце же покои Эарнура по моему приказу остались нетронутыми - такими же, как и в день принятия вызова. Некоторые комнаты - тщательно прибраными, некоторые - в страшнейшем беспорядке.

Когда сгинул Последний Король, Нимлот перестала плодоносить. Она продолжает цвести, и цветет пышно, но цветы опадают, а на их месте не появляются завязи плодов.

В Большой Зале, слева от черного трона Наместника, осталась пустая ниша. Чтобы ее заполнить, я прикажу изваять мраморную статую Эарнура. Я знаю, что он поступил бы так же, если бы его мысли не были заняты вызовом, полученным от Неприятеля. Но в то же время я знаю, что это изваяние будет таким же, как и те, оставшиеся в Башне, - надменным, холодным и мертвым. Совершенно таким же, как короли с иллюстраций к историческим хроникам, что пылятся на полках в этой комнате.

Мардил в последний раз окунул перо в чернила и поставил на пергаменте свою подпись.

Мардил Воронвэ.

Затем он посыпал свиток песком и вложил его между кожаными обложками тетради, содержащей недавно приведенные в порядок записи о годах правления Последнего Короля. Запер ее железной застежкой. И убрал в надежное место. Еще немного он постоял у полки, сгорбленный, теребя седеющую бороду. Он был не похож на властителя. Скорее на библиотекаря. И не чувствовал себя Правящим Наместником. Он ведь правил только временно... в ожидании Короля.

************

- Запереть Покои Мардила, мой господин?
- Нет, оставь двери открытыми.
Хранитель Библиотеки поклонился и отошел, - наверное присмотреть, чтобы вышедший минуту назад мальчик плотно закрыл большие ворота Библиотеки Минас Тирита.

Денетор захлопнул за собой двери комнаты, называемой Покоем Мардила, по имени Наместника, сделавшего ее своим кабинетом, и собравшего бОльшую часть находящихся здесь фолиантов и рассыпающихся от старости свитков. Чтобы пользоваться ими, необходимо было иметь специальное разрешение самого Наместника. Однако Хранитель Библиотеки подозрительно поглядывал на всех посетителей, не исключая и тех, которые имели это письменное позволение. Он неохотно расставался с ключами даже на минуту, необходимую для того, чтобы открыть замок Покоя. Окна Покоя были завешены тяжелыми от пыли портьерами и частично заставлены полками. Мрак пронизывала одна-единственная свеча, стоящая на столе, заваленном бумагами, книгами и свитками. Денетор поморщился при мысли, что его сын портил себе глаза таким скудным освещением, делая домашнюю работу, заданную учителем истории. Исключительно из-за этой работы сын получил разрешение войти в Покои Мардила. Денетор достаточно доверял ему, чтобы впустить сюда мальчика одного. Фарамир отправился в Библиотеку рано и до сих пор не вернулся, хоть уже вечерело, - поэтому Денетор, собиравшийся заодно разыскать старые карты Севера, решил посмотреть, как тот справляется с заданием. Ему не хотелось посылать слугу на поиски, требующие хорошего знания собраний Большой Библиотеки, а также аккуратного обращения со старыми пергаментами.

Он уселся на скрипящий от старости стул, сиденье которого было еще теплым - сын только что ушел. Наместник со стыдом вспомнил, как много, много лет тому назад, будучи чуть старше Фарамира, он пододвинул к себе этот стул так резко, что тот развалился на куски. Память, хотя и подавленная тяжестью текущих государственных дел и обязанностей, сохранила образ рассерженного Эхтелиона, который громогласно и сурово возмущался порчей мебели в Большой Библиотеке.

Предыдущий Наместник не привык часто сиживать в душных каменных помещениях. Любил открытые пространства, а особенно Палаты Врачевания и лавочки на Площади Фонтана, к которым был как-то особенно привязан. Денетор же терпеть не мог пребывания под палящими лучами солнца или на влажном ветерке от Фонтана. Кроме того, вид узловатого от старости, сухого Белого Древа вызывал у него какое-то неприятное чувство - нечто среднее между огорчением и уязвленным честолюбием.

Он отложил в сторону написанную ровным почерком работу о влиянии завоеваний Хьярмендакила на развитие культуры в стране - Фарамир оставил пергамент на столе, спеша на занятия фехтованием. С удивлением Денетор обнаружил, что под работой о Хьярмендакиле лежала нарядная тетрадь, судя по виду, весьма старинная. Поспешно открыл первую страницу - это была тетрадь Мардила, первого Правящего Наместника.

Сначала его охватил гнев, что сын рылся в материалах, которые не должен был брать без спросу. Но затем подумал, что сам ведь впустил сюда мальчика, и, следовательно, сам отвечал за действия малолетнего Фарамира.

Денетор помнил, что когда сам был в возрасте своего младшего сына и учился истории - у занудного старичка-учителя, а иногда у собственного отца, Эхтелиона, - то судьба Эарнура вызывала у него какое-то неприятное беспокойство. Для незрелого ума вся линия властителей представляла собой длинное, хотя и строго упорядоченное генеалогическое древо, на ветвях которого все предки дисциплинированно заполняли предназначенные им места, с точными датами смерти и указанием места гробницы на Рат Динен. Эарнур нарушал этот порядок. Не было ни даты его смерти, ни места захоронения. Предназначенную ему нишу в Усыпальнице Королей занимала одна лишь корона, к которой не прикасались в течение многих веков. Ее всегда стерегли двое воинов - стоя на страже, называемой не без причины мертвой, ибо она совершалась меж гробниц, на Улице Молчания.

Не было никаких сведений о дальнейшей судьбе Эарнура, о его смерти. Пустая страница в хронике. Молодому Денетору трудно было это уяснить себе. Эарнур казался ему воплощением хаоса, и Денетор, хоть это и было наивно, начал ненавидеть его - за недостаток рассудительности, за глупую, ненужную отвагу, - хотя и понимал, что без него не возник бы род Правящих Наместников. А теперь у Денетора был сын, который, будучи еще мальцом, при всех придворных советниках спросил, почему его отец не сидит на самом высоком троне. Денетор тогда растерялся, - а до тех пор это случалось с ним всего дважды.

Первый раз, когда он осознал, что хоть и не имел брата, не был для своего отца любимым сыном.
Второй раз - когда этот любимый сын пригласил его жену танцевать на официальном балу.

Наместник отогнал от себя воспоминания и быстро пробежал глазами тетрадь Мардила, осторожно переворачивая страницы. Конечно, он читал это в молодости. Записи Мардила не только заполнили пробелы в его знаниях, но и научили очень важному умению - как сохранять спокойствие в любой ситуации, как брать на себя ответственность, как убеждать людей - словом, как быть Правителем. Мардил Воронвэ Верный был наилучшим примером для подражания. Рассказывая о Короле, он в то же время рассказывал и о себе самом. А беспощадности Денетор научился сам.

Сейчас он боялся лишь одного - что его сыновья примут слова Мардила слишком близко к сердцу. Они были в том возрасте, когда вспыльчивый Король кажется более достойным уважения, чем уравновешенный Наместник. В своем старшем сыне Денетор угадывал тот же темперамент и те же склонности. И он никак не мог позволить, чтобы сын повторил ошибки своего далекого, далекого предшественника. Денетор опасался этого чрезмерного сходства. И он содрогнулся, когда внизу страницы с сочинением Фарамира обнаружилась приписка "совсем как Боромир", торопливо накорябанная рукой взволнованного мальчика рядом с парой цитат из работы Мардила.

Денетор закрыл тетрадь и осторожно положил ее на место, ощущая, что держит в ладони целых десять столетий. Работу же Фарамира свернул и спрятал в карман. "Это отучит мальчика оставлять свои вещи в неподходящих местах", подумал он, как бы оправдываясь. Затем отыскал карты, нужные для дальнейшей работы, и вышел из Покоя Мардила. Закрывающиеся двери лязгнули как ворота Усыпальницы на Рат Динен.

Нет, он не должен допустить, чтобы на Улице Молчания встала еще одна мертвая стража.

@темы: фанфик, Третья Эпоха, нуменорцы, Гондор, Эарнур, PG-13, канон

---

[Adunithil anNair]

Новый интересный фанфик (не мой):

ficbook.net/readfic/522049

@темы: фанфик, Вторая Эпоха, нуменорцы, PG-13, канон